— Помню, друг председатель. Жаль, что теперь я — на одной стороне, а ты с надстаевым Бархатным — на другой.
— Я тебя уже просил — не торопись с выводами, гип. Ты, конечно, можешь ещё повоевать и даже разложить по спектру десяток моих неуклюжих "дыроколов", не опасаясь ответного удара из боевых призм, но результат не изменится. Твой "Универсал" все равно попадёт в столкновение и будет отбуксирован.
— Пиратская тактика, — ворчит Свободный Охотник. — А тебе не приходит в голову, Многорукий, что есть и другой вариант…
— Приходит, — торопится ответить Повар Гной. — Я помню о твоём другом варианте, иначе зачем бы мне вести этот диалог? Подвиг, совершённый твоим отцом, впечатляет меня до сих пор, честное слово. Обидно, если ты выберешь что-нибудь подобное, не обидно даже, а глупо, потому что я ведь не собираюсь ничего у тебя отнимать.
— Вот как?
— Что касается моих контактов со звероидами, то я затеял все это только по одной причине — чтобы друг Неуловимый наконец побывал у меня в гостях. Другого способа я не придумал, признаюсь тебе со всей откровенностью. Я не враг Галактики, уж ты-то должен знать.
— Да, Повар, когда-то я знал это. Что же с тех пор с тобой случилось?
— Ты мне не веришь? — уголки губ досадливо вздёргиваются. — Тогда взгляни сюда.
Человеческий рот открывается широко-широко, распахивается, как шлюз летающей крепости, выпуская в пространство подготовленные заранее записи. Неуловимый хочет доказательств? Вот они, наслаждайся. Где-то глубоко в Центре, в одном из тех мест, куда не доберётся ни человек, ни тварь, упрятана секретная ферма. Хотя, на ферму этот объект мало похож, поскольку ничего съестного здесь не синтезируют. Это родильная матрица параллельного типа, в каждой из ячеек которой — инкубатор (четырнадцать кювез, вписанных в додекаэдр). А в каждой кювезе пищит и копошится… маленький звероид! Что за жуть, что за рассадник галактической нечисти? Очень просто: звероидов специально выращивают, чтобы использовать их тела для выработки клеточной массы. Рядом с родильной матрицей расположен питомник, рядом с питомником — кипящий чан коллектора. Тошнотворная картина разжижения ещё живых существ, визжащих от боли и страха. Будничная, безрадостная работа по умерщвлению едва подросших тварей… Трудно подобрать более сильное доказательство ненависти к общему врагу, не так ли, высокородный гип?
— А с людьми ты не пробовал организовать чего-нибудь похожего? — уточняет Свободный Охотник. — Технически это гораздо проще.
— Шутишь, — понимает Повар Гной, возвращая в канал связи свою улыбку. — Каждый раз ты застаёшь меня своими шутками врасплох… Нет, к сожалению, эта ферма пока единственная, экспериментальная.