- Когда мужчина хочет жениться, - продолжила госпожа Жокетт с интонацией опытной няньки, привыкшей укладывать в постель самых непослушных детей, - обратите внимание, Марти, когда мужчина решает жениться, он идет к месту погребения Бога и добывает камень гюйс. Он черный, а на разломе мерцает. Уольдо тоже ходил, прежде чем сочетался браком с Люсией. Это древняя традиция. Бог пришел к нам на остров вместе с ветрами и гостями, так говорят.
Старая нянька умолкла, и все выдохнули украдкой. Голос ее был тонковат и потому резал слух. Впрочем, едва отдышавшись, она сразу же продолжила.
- Сказка, конечно, но есть в ней зерно истины. Один из прежних баронов был глупый и жадный, а зять его — вор и убийца. Нельзя гневать богов, дети, и брать чужое, как бы заманчиво оно ни выглядело. И какие бы блага ни сулило…
Голос старушки становился все тише, тише; голова опускалась на грудь, и наконец она задремала.
- Бедняжка Жокетт совсем сдала, - вздохнула леди Флоранс. - В прежние времена еще отделяла легенды и правду, а теперь мешает все в кучу да подбавляет сплетни и вымысел… Престон! Отведите госпожу Жокетт в комнату и помогите ей лечь. Она устала.
Лакей поднял сонную старушку и повел к двери. Разговор между тем заглох сам собой. Атмосфера располагала к рассказыванию мрачных и страшных историй, но компания была исключительно неподходящая. В гостиной посидели еще полчаса, вяло перебрасываясь самыми общими фразами. Потом леди Флоранс поднялась и любезно предложила показать гостям их комнаты.
Гостем Реджинальд себя не ощущал, скорее уж — пленником. Ловушка ко всему прочему была медовая, на такую ос ловят. Леди Флоранс опиралась на его локоть, наваливаясь пышной мягкой грудью, и щебетала, щебетала. Реджинальд не прислушивался. Женщины, подобные Флоранс Хапли, по опыту судя, в принципе не способны сказать что-то полезное.
Первыми ее осмысленными словами были:
- Вот ваша комната, милый Реджи. Располагайтесь.
Спальня сохранила свое убранство века с XVIII: темные вощеные панели с резьбой, массивная мебель, широкая кровать под балдахином. На полу пестрый ворсистый тюркестанский ковер. С портретов на стенах мрачно смотрели розовощекие дамы и кавалеры кисти местного мастера.
- Вам нравится? - по-своему расценила паузу леди Флоранс.
- Вполне, - отозвался Реджинальд, посчитав это слово максимально безличным. Вполне — и все тут.
- Рада угодить вам, милый мой, - промурлыкала женщина, беря Реджинальда за лацканы пиджака.
За обедом она все норовила общупать его, а все остальное время бросала недвусмысленные призывные взгляды, от которых делалось неловко. Впрочем, те же взгляды доставались и Верне, и вандомесцу, и секретарю. Должно быть, любой мужчина моложе сорока попадал в список Флоранс Хапли. Она была настойчива и бесцеремонна, и то ли себя считала неотразимой, то ли Реджинальда — дешевой игрушкой. Руки леди Флоранс он сумел перехватить, когда половина пуговиц на рубашке уже была расстегнута.