Но пепел душит голос мой.
Всегда.
Я улетаю в небеса.
Вместо доспехов – чешуя
И меч свой я сменил на когти и огонь.
Свой путь держу я в никуда.
Межмирье – вот моя судьба,
Которую определила древняя война…
— Это какое-то безумие…
— За все нужно платить. С того, кому много дается, много и спрашивается. Что взять с блохи? Живет-грызет и испражняется. Много ли с такого существа спросить? Эльфам же было дано многое. И они не справились. Они слишком развратились в своем всевластии. Ослабли духом. Уступили легким решениям. Их души скисли и заплесневели. И только очищающий первозданный огонь в состоянии их от всего этого избавить. Но сколько веков нужно прокаливать души в этом пламени, чтобы избавить их от скверны? Этого никто не знает…
— Зря я этот разговор начала, — покачала головой Татьяна, с каким-то мистическим ужасом глядя на Максима. — Ты ведь, получается, убил много людей… хм… нет, не так… разумных. Так?
— Я бы не назвал всех, кого я убил, разумными, — криво усмехнулся наш герой, вспоминая религиозных фанатиков, с которыми сталкивался во время службы в ЧВК.
— И все же. Ответь.
— Да. Я убил многих.
— Сколько?
— Танюш – хватит! — рявкнул Максим вставая. — Чего ты добиваешься?!
— Я?! — воскликнула испугавшаяся Татьяна Николаевна, вжавшись в кресло. — Я… мне просто любопытно… что ты злишься? Я же твоя супруга…
— Прекрати этот балаган! Я остался здесь только ради тебя. Или ты принимаешь меня таким, какой я есть. Или я просто уйду и оставлю тебя саму разгребать те Авгиевы конюшни, что оставили после себя твои августейшие родственнички.
— Мои родственники?!
— Нет! Мои! Или, скажешь, смерть твоего отца не закономерный финал?! Для него все было «слишком»! — Максим подошел к ней и навис над креслом. — Посмотри на меня. Я – убийца. Карл Великий – тоже был убийца. Петр Великий – убийца. Наполеон – убийца. Этот мир – построен убийцами и принадлежит им. Тем, кто может. Тем, для кого это не «слишком». А он был жертвой. Мясом. Вкусной хрустящей августейшей овечкой, постной от скорбных мыслей. В нем не было огня. В нем не было жизни. Он не готов был драться за свое и своих. Он не был готов убивать всех, кто встанут у него на пути. И его отец был таким же. И дед. Николай Александрович умер. И это закономерно. Он должен был утащить с собой в могилу всех остальных. Не только твою мать, сестер и брата, но и тебя… наших детей. И многих других. Или ты скажешь, что нет? Что я не прав?
— Не скажу… — тихо прошептала Татьяна Николаевна. А из ее глаза побежали тоненькие струйки.
— Ну хватит! — раздраженно рявкнул Максим, которого стали бесить эти слезы. — Приди в себя! Начиталась чуши и теперь бредишь! Подумай – зачем тебе дали эту папку. Кто и зачем? Какие цели преследовал?