И не уберегут от угрозы поцелуя с его величеством.
Подняла на короля глаза, почувствовала, как широкая мужская ладонь скользнула мне на талию, властно притягивая, отчего волна жара прокатилась от макушки до кончиков пальцев. Кажется, я сама потянулась к его губам и… И в тот самый момент в глубине библиотеки раздался какой-то грохот.
Не знаю, Марэя ли это осваивалась в своем новом эфемерном состоянии или просто так легли карты, но этот звук стал тем самым спасительным тазом, что привел нас в чувство.
— Что бы это могло быть? — пробормотал его величество, нахмурившись. — Пойду посмотрю.
— А я к неали Ренальдине схожу, успокою ее и обрадую. — Позабыв о реверансах, я развернулась и вылетела из библиотеки, краем глаза заметив последовавшую за мной Марэю.
Рассарх Санторский
— Идиот, — сквозь зубы выругался король, разрываясь между желанием нагнать помощницу и желанием приковать себя магическими цепями к первому попавшемуся стеллажу.
То, что позволено простому солдату — заигрывания с хорошенькой служанкой, — недопустимо для монарха. А он, вместо того чтобы ответить на вопросы Мари и сразу ее отпустить, полез целоваться.
Ну сколько ему, в самом деле? Пятнадцать? Разве так сложно было сдержаться?!
— Идиот, — в сердцах повторил его величество, вынужденно признавая, что сдерживаться рядом с неали Омон с каждым днем (да что там днем — с каждым часом!) становилось все труднее.
Миновав несколько стеллажей, поднимавшихся до самого свода — имитации звездного неба, Рассарх остановился. Заметил на полу раскрытую книгу и, наклонившись, поднял ее.
Тяжелый старинный фолиант. Как же вовремя (или не вовремя?) он упал.
Эта была та самая книга, на которую он потратил все минувшее утро. Искал информацию о морских реликвиях, но пока никаких упоминаний о перстне, хотя бы смутно похожем на тот, что отнял у мары, обнаружить не удалось. Кажется, ее звали Яной… Все-таки Нахрефат прав: странное имя для морской обитательницы.
Ее образ продолжал блекнуть, вон уже и имя почти забылось. Рассарх предпочел бы и вовсе больше никогда не вспоминать о бессердечной ведьме, из-за которой едва не погибла вся его команда, но дарить будущей королеве неизученную реликвию он точно не собирался.
Перстень ведь не простая безделушка. В нем ощущалась сила, которая одновременно и пугала, и манила. Верховный маг и глава магической гильдии Нахрефат уговаривал отдать трофей на сохранение магам до свадьбы, но Рассарх решил, что перстень останется в Анделиоре. Почему-то так ему было спокойнее.
— Что вообще с тобой происходит? — снова упрекнул себя правитель. — Мечтаешь забыть о маре, возможно загубившей не одну душу, и вместе с тем не желаешь расставаться с вещью, которая ей принадлежала. Собираешься жениться, но вместо того, чтобы присматриваться к невестам, ищешь встреч с простой служанкой!