Создание замечательных химических элементов умно и замысловато, и даже похоже на прозорливое планирование. Однако не будем морочить себе голову: юная Вселенная – это механизм, и в ней не было ничего особенно хитроумного или бестолкового, рационального или иррационального. Она не изобретала ни благоразумного, ни глупого поведения.
На тот момент и само изобретательство было немыслимо, ведь что касается мышления, то здесь стоит прочерк. Парадоксальным образом тогда и прочерка-то не было. Потому что для этого необходима для начала так называемая жизнь, двигающая прогресс. Правда, ее развитие затянулось более чем на три минуты. Прежде всего потому, что без ответственной за него команды оно длится непостижимо дольше, чем при наличии таковой и регулярных совещаний.
«Непостижимо» я использую здесь в его прямом смысле: для постижения временных пространств, в пределах которых происходит развитие, мы природой не приспособлены. Наш мозг буквально не в состоянии это постичь. Временной отрезок в три минуты – не проблема, мы можем соотнести его со временем приготовления яиц на завтрак или опозданием поезда. Но три миллиарда лет? При всем недовольстве немецкими железными дорогами, даже на самых скверных участках это недостижимый показатель. Почему бы тогда сразу не три фантастиллиарда[20] Эрики Фукс? В нашем мозгу это равнозначные величины. Для того чтобы составить представление об астрономических и геологических промежутках времени, их часто сравнивают с годом и его последней долей секунды: если вся история Земли соответствует одному году, то известная нам история человечества занимает в нем примерно последнюю минуту.
Однако даже такая аналогия не позволяет осознать реальный порядок величин, но зато показывает их непостижимость. Хоть мы и не имеем представления, как соотносятся между собой десять тысяч и три миллиарда лет, мы все же осознаем – что-то с нашим пониманием не так.
Эта проблема проходит красной нитью в повествовании данной книги, так как во всех отношениях мы несовершенны. Такое положение вещей ни в коем случае не недостаток, а, как мы увидим, необходимая часть целого. Самое большее, на что мы можем надеяться, – не безупречное восприятие и острый, как лезвие ножа, ум, а осознание собственных границ. Недоверие, порожденное легким дискомфортом, в противовес своей же собственной безопасности.
Но достаточно об этом, потому что, прежде чем давать напутствие людям, нужно, чтобы они еще появились. Так что предоставим Вселенную, полную космического хлама и газа, на невообразимый срок в пару миллиардов лет самой себе и констатируем тот факт, что мы не в состоянии представить себе, насколько это долго.