— Переживаешь? — осторожно интересуюсь я.
Ладонь сбивается с ритма.
— Переживаю.
Некоторое время молчит, а потом признается:
— Чувствую себя гребанным неудачником.
Ах, вот оно что!
Поднимаю голову и встречаюсь с ним взглядом.
— Почему?
Молчит и неопределенно пожимает плечами, делая новую затяжку.
— Я поддержу тебя в любом твоем решении, — серьезно говорю я и перехватываю новую сигарету.
Пачка летит в кусты.
— Хватит уже! Накурился.
Саша невольно ворчит, но слушается.
— Устала?
— Не-а, — улыбаюсь ему в ответ.
Муж поднимается с насиженного места и увлекает за собой в дом… в спальню…
Проверять будет: насколько я не устала.
* * *
Утро следующего дня я встретила в отличном расположении духа. Приятная сытая усталость разливалась по телу, и вопреки всему хотелось глупо улыбаться во весь рот.
Вот она — настоящая женская логика!
Неприятности обложили со всех сторон, а я стою у зеркала довольная и счастливая, с трудом раздирая волосы, которые превратились в настоящий колотун после бурной ночи.
Правда, долго зависать в облаках мне не дали. Дети проснулись. Уже даже почистили зубы. Кто как может, разумеется.
Умнички мои…
Океан нежности плещется где-то у самого горла, когда я наблюдаю, как Саша, шипя и едва слышно матерясь сквозь зубы, пытается натянуть сандалии на извивающуюся Дашу.
— Как у тебя это получается?! — с возмущением пыхтит он. — Фух, семь потов сошло пока обул.
Детей сегодня везет он, поэтому у меня даже есть шанс успеть погладить себе блузку.
Собираюсь как на каторгу.
Пожалуй, впервые в жизни я так не ненавижу свою работу.
В офисе меня, как всегда, заваливают безотлагательными делами, и только к вечеру вспоминаю про букет у меня в шкафу. Он уже завял, но еще не засох.
Вид поникших лепестков кислотой разъел остатки хорошего настроения.
Как же его незаметно выкинуть?
Не успела об этом подумать, как в кабинет влетела Вера Ивановна, которая в последние дни стала раздражать своей бесцеремонностью.
— Машенька! Пошли пить чай!
Излишне резким движением захлопываю дверцу шкафа и прижимаюсь к ней спиной, словно нашкодившая школьница.
— Вера Ивановна, какой чай? У меня работы непочатый край, — стараюсь за усталым ворчанием скрыть истинные чувства.
— Девочки принесли домашний торт. Пошли. Работа не волк, — весело подмигивает она и тянет меня за рукав блузки.
Придется идти. Проще съесть этот злосчастный кусок торта, чем потом полгода выслушивать про то, как Мария Викторовна отбивается от коллектива.
В бухгалтерии накрыли стол, разрезали торт. Меня усадили, сунули в руки кружку с чаем.
Сижу, жую вкусный торт, посматриваю на часы, а за столом между тем идет оживленная беседа: