Продолжая хмуриться, Доар выпустил на волю магию. Круша все, до чего только дотягивалась, подчиняясь его воле, она ломала кости, сметала тела, захваченные самыми страшными врагами людей. Несколько минут, и с безликими было покончено. Сокеты молча поднимались, помогали раненым товарищам, а капитан метнулся к Окаре, чтобы поймать лишившуюся чувств девушку. Буреносцы с воем носились над бригантиной. Доар слышал стоны стражей и разделял их страх за девушку. Он распознал то, что доносили ему верные служители «Сумеречного ветра».
– Окара! – тряхнув за плечи, позвал он. – Девочка, возвращайся ко мне. Борись!
Рядом раздался стон, и бессмертный резко повернул голову. В паре шагов от Окары на палубе растянулся тот самый парень, Рин Гезз, несостоявшийся жрец. С первого дня службы на борту хард знал, кем был паренек на самом деле. Его тощее тело выгнулось дугой, а распахнутые глаза невидяще смотрели в небо. Сокет что-то зашептал, и Доар прислушался к давно забытым словам древнего языка. Он перевел взгляд на Окару и увидел, как ее тело объяло мерцание. Ее щечки порозовели, и бессмертный облегченно выдохнул. Она возвращалась.
Одновременно с помощницей очнулся и Рин. Суть жреца никогда не отпустит парня. Но, что еще хуже, хард чувствовал, что их с Окарой судьбы как-то связаны. На миг Доара захлестнуло бешенство: он не отдаст девушку ни бестелесному, ни жрецу, ни даже самому Гербосу!
Тут Окара распахнула глаза и с улыбкой, от которой защемило сердце, посмотрела на бессмертного:
– Вы вернулись?
– Именно так, – подтвердил он, радуясь заплясавшим в ее глазах чертенятам. Она рада была его видеть, и от этого осознания отчего-то стало легче дышать. Стараясь отогнать от себя пугающий образ ее бледного, почти без кровиночки, лица, он с властным спокойствием проговорил: – Но что я увидел? Сокеты творят черте что, моя личная помощница в трансе, а Кеоны нигде нет. – Его взгляд переместился на вздымающуюся грудь Окары, и Доар хрипло закончил: – Я жду объяснений!
О, с каким удовольствием он бы сейчас потребовал от девушки объяснений в своей каюте. Два раза как минимум потребовал. И плевать на сокетов, Кеону и на…
Запястье с татуировкой змеи зазудело, отвлекая от сладких мечтаний. Выругавшись сквозь зубы, Доар мысленно признал: «И плевать на императорский зов!» Впервые за долгое время бессмертному захотелось послать службу как можно дальше, желательно в фантомную петлю, прямиком в логово бестелесных. Пусть сами с собой борются! Если свезет, поубивают друг друга – их там двое осталось, об остальных Доар позаботился. Во что бы то ни стало ему нужны объяснения Окары. Когда она смотрела на него вот так, слегка испуганно и восторженно, он готов был махнуть рукой на многое. Но вызов императора проигнорировать не мог.