– Бедняга просто умолял, чтобы я представила его, – вполголоса сказала леди Сефтон тете Августе, когда Клер кружилась по комнате в объятиях маркиза. – Гусей, это будет отличная партия. Ты должна постараться. Как-никак доход маркиза составляет двадцать тысяч фунтов в год.
– Леди Габриэлла, могу я предложить вам бутерброд?
Реплика выросшего как из-под земли мистера Джеймисона заглушила ответ тети Августы. Габби, не подозревавшая о его присутствии, заставила себя любезно улыбнуться. Если она собирается выйти за этого человека замуж, то должна быть как минимум вежливой.
От бутерброда она отказалась, но пригласила мистера Джеймисона сесть рядом. Когда он опустился на стул, раздался подозрительный скрип, заставивший Габби заподозрить, что этот человек носит корсет, дабы скрыть склонность к полноте. Однако она тут же отмела эту мысль и начала развлекать кавалера. Вскоре они мило беседовали о его доме в Девоншире, – кстати, весьма просторном – и изобретенном мистером Джеймисоном способе получения максимальных урожаев овса. И лишь когда речь зашла о его детях, мистер Джеймисон деликатно намекнул, что хотел бы сделать ей предложение.
– Знаете, они все очень хорошие, – серьезно сказал он, перечислил их имена и о каждом рассказал что-то забавное. – Бедняжки, им не хватает для полного счастья только одного – матери. Понимаете, трое младших – это девочки. Отцу-одиночке с ними трудно.
Габби догадывалась, что ее склоняют к положительному ответу, и легко согласилась с тем, что дети действительно чудесные.
– Я надеюсь, что вы говорите искренне, – сказал мистер Джеймисон, тепло посмотрев ей в глаза. – Потому что… ну… не сомневаюсь, что брат уже рассказал вам о моем сегодняшнем визите.
Дело стремительно приближалось к развязке, и Габби ощутила холодок под ложечкой. Она рассеянно отвернулась и мельком увидела стройную фигурку Клер, мелькавшую среди танцующих. Зрелище смеющейся сестры, бойко отплясывавшей с очередным кавалером, было именно тем средством, которое позволило ей восстановить пошатнувшееся присутствие духа.
Она может сделать это для Клер и Бет. А когда лунный свет исчезнет и над головой снова засияет яркое солнце, станет ясно, что она сделала это и для себя самой.
– Рассказал, – подтвердила Габби и снова улыбнулась мистеру Джеймисону, надеясь, что он припишет эту крошечную заминку ее скромности и застенчивости, а вовсе не нежеланию принимать его предложение.
– Я от души надеюсь, что вы согласитесь стать моей женой, – вполголоса сказал мистер Джеймисон, завладевая ее рукой и глядя ей прямо в глаза.