"Нарядить пастушкой, впредь звать Цицилией, и ко мне в опочивальню!" — решил он.
"А Цицилией-то зачем?" — изумился внутренний голос. Ответа на этот вопрос Денис не знал, но ему показалось, что так будет правильно.
Взяв девушку за руку, старший помощник увлек ее за собой. Наскоро вытеревшись, они продолжили предварительные ласки. Правда, особого смысла, кроме потери времени, в них не было — оба и так были готовы к началу процесса обмена генетической информацией. А если готовы, то нечего тянуть: Ключ на старт! Протяжка один! Продувка! Зажигание! Поехали! Если бы оценку проведенному половому акту давала Приемочная комиссия, то секс с брюнеткой был принят ею с оценкой "удовлетворительно" — все-таки не было в ней огонька, присущего рыженькой, а в особенности — рубенсовской красавице. Никакой вины Элы в этом не было — все, что могла она делала, старалась изо всех сил, но в футбол для развлечения играют миллионы, выкладываются до последней капли крови сотни тысяч, а настоящих талантов, не говоря уже о Месси и Роналду кот наплакал — выше головы не прыгнешь.
"Ну что ж… — тягуче думал Денис, безуспешно пытаясь бороться с затягивающими объятиями Морфея. — Завет классиков: — "Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженный! " — исполнен. Можно отдыхать…"
А между тем уже вечерело, за окном сгустились сумерки, приятная нега, сладкая истома и ощущение выжатой тельняшки — обманчивое, как убедился старший помощник, потому что после подземного траходрома в Центральной Зоне Отдыха Эстепоры он себя чувствовал точно так же, а прошло несколько часов и здравствуйте пожалуйста — никакой выжатости и в помине нет — тельняшка опять влажная, если не сказать — мокрая, все эти факторы располагали к пассивному отдыху. Как все нормальные люди, после секса Денис любил поспать, а те, кто любят поговорить, пусть бросят в себя камень. У счастья много определений и одно из них гласит: Счастье — делать, что хочешь. Старший помощник был счастливым человеком, по крайне мере в данный момент — он хотел спать и мог себе это позволить.
После пробуждения, Дениса на краткий миг посетило ощущение дежавю — к его спине прижималась чья-то грудь, а рука сжимала еще одну — все это уже было! Но, проснулся старший помощник не поэтому. Разбудил его внутренний голос, произнесший непонятную фразу:
"Вьетнамский синдром!"
Причем слова эти голос произнес четко, громко и акцентировано, с явной задачей вырвать Дениса из царства сна.
"Какого хрена?!" — недовольно осведомился старший помощник, но внутренний паршивец молчал, посчитав свою задачу выполненной.