— Еще и издеваешься?
— Нет, зачем? Просто хочу, чтобы ты понял расклад сил. А он на сегодняшний день такой: я — хозяин, ты — дурак. Вот когда звезды повернутся и расположатся по-другому, тогда ты будешь хозяином, а я — дураком.
— Ты дураком себя не считаешь и никогда по доброй воле им не станешь.
— Да потому что я трезво смотрю на вещи. Ну что ты меня пугаешь спецназом? В ментовке твоей тоже не полные идиоты сидят. Бывают, конечно, но не все. Так вот они меня и спросят, как, мол, гражданин Пашаев, к вам попал криминальный элемент Топорков по кличке Крокодил? А я им на это: его мне на блюдце с золотой каемкой притарабанил некто Зайцев, бывший участковый, а сейчас оборотень в погонах. — Самвел нагло и самодовольно ухмыльнулся. — И кому поверят? Мне или тебе, у которого только что звездочки с погон улетели именно из-за этого Крокодила? Так что иди, Петя, отдыхай, водочки попей, — и, резко развернувшись, пошел прочь, ясно дав понять, что перевес сил будет на его стороне при любом раскладе.
После выяснения отношений с Дианой Артем направил свой байк к больнице, где лежала Ника. Войдя в палату, он снял с шеи талисман — небольшую подвеску на шнурке в виде золотой улитки — и протянул его Нике, лежащей на кровати:
— Ника, возьми, это тебе.
— Спасибо! А что это?
— Это талисман. Когда я был гонщиком, у всех были свои обереги. Мой — улитка. Это символ удачи, упорства в достижении цели. Этот талисман был на мне, когда я разбился, и я уверен, что именно он спас меня. Когда-нибудь эта улитка выручит и тебя. Как ты себя чувствуешь?
— Голова кружится, — слабо проговорила Ника. — Лежать еще могу, а пробовала ходить — чуть не упала. Я подходила к окну, смотрела на твои «лекарства», — улыбнулась она.
Артем выглянул в окно, однако от цветочного слова «Ника» там остались лишь фрагменты.
— Растащили мои лекарства, — вздохнул Артем. — Видно, кому-то еще понадобились.
— Если бы так лечили всех, не нужны были бы доктора. — У Ники явно улучшилось настроение.
— А какие еще есть сокращения от имени Доминика?
— Ника… Я не думала. Самое привычное для меня — Доминика Юрьевна.
— Отец тебя называет Никушей. А как тебе понравится Мика? Я хочу называть тебя так, как еще никто никогда не называл.
— Я себя очень странно чувствую рядом с тобой, — Ника говорила, не глядя ему в глаза. — Появился ниоткуда, увел от мужа, да еще имя дал новое. Не слишком ли быстро побежал?
— С такой скоростью, чтобы успеть. Жизнь коротка. Я и так потерял очень много времени. Послушай, Мика, я хочу сделать тебе предложение.
Доминика подняла на Артема удивленные глаза: Артем был серьезен.