Пойдет Камилла? Выставится на первый план с сомнительными достижениями?
Вопрос. Шумиха, что обязательно возникнет в СМИ, может ей существенно подгадить.
…Хрусталева видела сомнения Евдокии. И нажимала:
– Максимум, что я могу себе позволить, это прыгнуть в тину на три дня. Завтра пятница, но у меня отгул. Потом два выходных, до полудня понедельника наши вопросы надо утрясти.
– В твоем офисе работает осведомитель СВК? Ты не одна?
Марина мрачно поглядела на Землероеву:
– Много вопросов. А гарантий я еще не получила.
Резонно. Евдокия думала.
– А я? – сказала наконец. – Лично я смогу выступить твоей гарантией?
– В смысле? – растерялась рыжая.
– Ну, ты сейчас обсудишь вопросы с… с господином в черном пальто. Вы придете к какому-то решению. И я забираю тебя с собой.
– Как это? – совсем опешила Марина.
– У меня есть норка. Я тоже, твоими, кстати, молитвами, вынуждена скрываться. Причем и от этих вот господ…
– Да ладно!
– Да точно! Твоими молитвами я завалила операцию и лежу на дне! – Хрусталева, кажется, собралась на автомате извиниться, но Дуся извинения перехватила: – Послушай. Ты поговоришь с шефом в черном пальто. Добьешься подтверждения гарантий. И мы вместе отсюда сваливаем. Тебе здесь оставаться опасно, решение некоторых вопросов может занять время, а я за тобой пригляжу, так что нас – отпустят.
Изящные брови Хрусталевой сошлись на переносице.
– Не поняла. Ты что… не с ними?!. Ты тоже им не доверяешь?!
– А как я могу кому-то доверять?! Вот ты можешь мне сказать, кто информировал СВК о том, что мы по ним работаем? – ответно воткнула сыщица, и рыжая отпрянула:
– Не, не… Не! Все! Я сваливаю! Я ни о чем с вами договариваться не буду и…
– Дура! – громко прошипела Дуся. – Я же тебе показала, что играю честно, и предложила место в лодке! Вдвоем – мы вдвое ценнее.
– Да пошла ты… – Глядя на Евдокию уже совсем иначе, Хрусталева отползала по дивану. Девушка, что лихо ворвалась в ее квартиру вместе с мужиками, оказалась такой же неудачницей без полномочий.
Евдокия отклонилась на спинку кресла и задумчиво вытянула нижнюю губу.
– Кажется, я зря тебя пожалела.
– Ты меня пожалела? – переспросила свидетельница, давшая против сыщицы относительно лживые показания.
– Да по большому счету не тебя. – Дуся грустно покачала головой. – Сына твоего стало жалко. Дура ты, Маринка, дура. Без пробы. Если только ее зеленкой на лбу не поставить.
Попа Хрусталевой нерешительно поползла в обратном направлении.
– Скажи, вот скажи, как я могу тебе доверять? Типа ты мне поможешь, да? И ничего не припомнишь…
– А что я, по-твоему, сейчас делаю? Я в этой дряни по уши и знаю то, чего не знаешь ты! Получается… я могу проконтролировать договоренности.