Над исторической реликвией столицы нависла смертельная опасность. Архитекторы бесцеремонно торопили начальство, всеми средствами пропагандировали "проект века". А в ЦК КПБ вновь начали идти коллективные письма-протесты интеллигенции против новой разрушительной акции. Это нервировало Машерова, но он не торопился отступить от своего решения снести Вехний город. Очень уж красивы были рисунки, подготовленные архитекторами. Поддержали идею заменить Верхний город лестницей с фонтанами и многие другие руководители республики и города.
И тут я пошел на авантюру. Нашел геодезиста и попросил его сделать нивелирные "прострелы" сквозь контур-схему Верхнего города с разных точек площади и даже с правительственной трибуны. Тот достаточно оперативно сделал планшет, из которого явствовало, что если разрушить Верхний город, то можно будет видеть только глухую стену соборного комплекса да трубу старой котельни Второй клинической больницы, что на улице Горького (теперь улица Максима Богдановича).
Прежде чем идти к Петру Мироновичу, зашел я с планшетом к Александру Трифоновичу Кузьмину - секретарю ЦК по идеологии. В разговоре почувствовал, что он разделяет и мою тревогу, и мою настырность. Чтобы не нарушать субординацию, я сообщил, что хочу показать Петру Мироновичу не только планшет, но и макет восстановленного и реставрированного Верхнего города, мастерски сделанный группой молодых архитекторов-энтузиастов, с описанием того, как отреставрированный Верхний город может быть использован в культурных целях.
Александр Трифонович был лаконичен:
- Хочешь свернуть себе шею, тогда иди, - и добавил: - Машеров не отступает от своих решений.
И я пошел... Петр Миронович с полчаса молча разглядывал то планшет, то макет. Курил одну сигарету за другой. А потом только и сказал: "Ну, ладно..."
Мой ли визит или что-то другое и более весомое повлияло на Первого, но он отступил от своего решения. Правда, уже после него Верхний город почти разрушили, а на Центральную площадь посадили "саркофаг", который и заслонил собой то, что от исторической застройки еще осталось.
Иной раз думаешь: если бы меньше боялись за свои головы и должности, то многое удалось бы предотвратить, сохранить...
Кстати, о "саркофаге". Когда Петр Миронович охладел к идее "распахивать" Центральную площадь за счет разрушения Верхнего города, он поручил, отдельно А. Т. Кузьмину и мне, подыскать целесообразное и оправданное место для "посадки" Дворца Республики. Не сговариваясь, мы назвали одно и то же место - высотку между Парковой магистралью (теперь проспект П. М. Машерова) и Свислочью, где ныне высится памятник городу-герою Минску. Петр Миронович согласился, но, к сожалению, возвести здесь строение ему было не суждено. Центральную площадь загубил его преемник Т. Я. Киселев. Вкусы начальников неисповедимы, если не грех так переиначить афоризм из Священного писания.