Бледное лицо с широко распахнутыми, полными слёз золотыми глазами оказалось рядом. В них Шантия видела ужас — и в который раз задалась вопросом: что видит соперница? Что заставляет её испуганно пятиться, и где прежняя самоуверенность?..
Конечно — это страшно. Страшно смотреть в глаза человеку, которому нечего терять.
— Я не убийца. Не убийца! Хватит, хватит на меня так смотреть… Не подходи ко мне! Не смей!
Последний крик взвился над замком, когда Шантия изо всех сил толкнула певунью, и та налетела на один из зубцов. Ещё можно остановиться, ещё можно… но не нужно. Новый толчок — в грудь, так, чтобы невысокое ограждение, отделяющее от пропасти, перестало быть непреодолимой преградой; Венисса повисла над бездной, вцепившись в ворот платья соперницы. Демон, демон, норовящий утянуть с собой во тьму.
— Ты не посмеешь… — помертвевшими губами прошептала она. — Не посмеешь…
А в следующий миг Шантия с силой рванула уже начавшую расходиться ткань, другой рукой до побелевших костяшек вцепившись в зубец. Без единого крика Венисса сорвалась вниз, так же, как до того её жертва. Подобно выброшенной ребёнком кукле, она ударилась о выступ, подскочила, перевернулась — и рухнула на переломанные ветки. Тяжело дыша, Шантия смотрела вниз, туда, где мёртвая противница ещё сжимала в коченеющей руке обрывок её платья.
Она убила человека.
Незрячие сёстры сейчас осудили бы её, заявив, что богиня посылает на головы убийцам небесную кару; тех же, что избежали по счастливой случайности наказания, будет до конца их дней терзать самый жестокий судья — их собственная совесть.
Но Шантия лишь думала: не будет больше песен.
— Во имя богов! Что здесь… — она подняла глаза на подбежавшего стражника. Как прежде у Вениссы, лицо перекосилось, и из глаз хлынули слёзы:
— Я пыталась её удержать… она… она просто подошла слишком близко к краю… Я хотела её спасти!
Словно со стороны, Шантия видела сейчас себя: все эти слёзы, ослабшие трясущиеся колени, искривлённые в рыданиях губы и дрожащие плечи. Лица, лица — служанки, стражи, а вот и лицо Кродора, бледное, и, кажется, даже испуганное.
— Почему она упала? Ты видела что-нибудь? Ты что-нибудь видела?!
Шантия покорно болталась в руках дракона, глотая слёзы. Оказывается, заплакать на самом деле легко: всё равно слёзы — это просто морская соль, попавшая в глаза. Говорят, убийцу всегда различат по одному только страху и раскаянию; в таком случае, ей не грозит разоблачение.
— Она хотела понять, как так вышло… с Иршей… Я пыталась её остановить, но вы же знаете… О, богиня, она так кричала…