… А в одночасье ли?
Вспомнив о той безумной улыбке, о лишенных разума глазах, Эйрен неожиданно поверил: да, Юкимура мог измениться. Но разве нормально, что он ведёт себя вот так?
— Всё нормально, — шепнул мальчишка, когда они оказались в коридоре. — Делай всё, что хочешь. Я разрешаю.
Эйрен посмотрел нахально улыбающемуся пареньку в глаза. И это — Юкимура? С трудом верится. Днём он вёл себя, как ребёнок, а теперь даже не хочет отзываться на своё имя, да и делает вид, что не помнит Эйрена.
— Послушай, Юки, — стараясь говорить как можно чётче, произнёс юноша. — Хватит, чёрт тебя дери, ломать комедию. Ты прекрасно знаешь моё имя.
— Откуда бы? — вроде бы искренне удивился нахальный мальчишка. — Мы только что впервые встретились. И перестань, будь добр, звать меня этим именем. Оно чужое, не моё.
— Хорошо. И как тебя зовут?
— Тварь, — невозмутимо откликнулся парнишка, раскачиваясь из стороны в сторону. Эйрен почувствовал прилив раздражения. Этому мальчишке что, так нравится пугать «новенького», заставлять его чувствовать себя как можно хуже? Что это за идиотская игра на нервах?!
— Хорошо… Тварь. Что тебе надо?
— Мне? — парнишка слегка пожал худыми плечами и оскалился в совершенно не свойственной Юки ухмылке. — Мне — ничего.
— Все чего-то хотят, — не согласился Эйрен. — Чего хочешь ты?
— Зависит от того, что нужно тебе, — спокойно отозвался мальчишка. — Хочешь меня — бери. Я твой. Я разрешаю.
Эйрен снова передёрнулся. Он не мог понять: то ли Юки настолько талантливый актёр, то ли действительно происходит что-то ненормальное. Притворяться без единой фальшивой ноты крайне сложно, а ведь Юки в любом случае притворялся: либо днём, когда строил из себя невинного ребёнка, либо сейчас. Но обе роли он играл безупречно, и от этого становилось действительно жутко.
— Я ничего не хочу.
— Так не бывает, — ехидно повторил мальчишка, вызвав у Эйрена желание врезать ему по зубам. — Все чего-то хотят, разве нет?
Чтоб его, этого дрянного мальчишку! Как он может вести себя вот так омерзительно?! Эйрен не был склонен к истерикам, но понимал: если Юкимура не прекратит притворяться и сию же секунду не станет прежним, то у мальчишки есть риск действительно получить удар кулаком в челюсть. Тварь… очень точное наименование. Юкимуру, такого, каким он был днём, хотелось обнять и защитить. А эту Тварь — просто-напросто раздавить, как мерзкое и назойливое насекомое. Эйрен понимал: вот он хватает Тварь за шею и принимается душить, сжимая на горле тиски пальцев. Душить, чувствуя странное упоение своей властью. Разжать руки — оставить человеку жизнь. Сжимать их дальше, так, чтобы хрустнула и переломилась шея — убить его… Убить?!