– Дядя Вася! – окликнул его Бобров. – Можно тебя на минутку?!
– Холодной водой не поливайте, – отдал дядя Вася последнее указание и подошел. – Ну и чего?
– Дядя Вася, – сказал Бобров. – Как ты посмотришь на то, что огород будет расширяться?
Дядя Вас задумался.
– А намного? Вот смотри, у меня сейчас девять человек и мы с трудом справляемся.
– Ну с людьми проблем не будет, – успокоил его Бобров. – Теперь смотри. Мы можем удлинить огород по балке или сделать пару террас справа и слева на склонах.
Дядя Вася долго не думал.
– Конечно, лучше удлинить. Террасирование это лишняя работа. Потом надо где-то приличной земли взять, и привезти, и разбросать. Воду для полива, опять же, поднимать придется. Нет, удлинить проще и дешевле.
– Ну не совсем дешевле, – пробормотал Бобров. – Придется прикупать еще один участок, – а громко сказал. – Ну и ладно. Удлинять, так удлинять, – и повернулся к спутникам, – Идемте обратно.
– Давай пройдем еще вперед, – попросил Серега. – Хочу взглянуть на помидоры.
Бобров переглянулся с Андреем и оба ухмыльнулись. Они знали страсть Сереги к соленым помидорам.
Пока Бобров с Серегой и Андреем исследовали поместные плантации, а также сады и огороды, в усадьбе завязывалась занятная интрига. Все началось с девочки Апи.
На следующий день после триумфального возвращения «отпускников» Боброва отловил Петрович. Он удачно подгадал по времени, когда Бобров только вышел из дверей и еще не присоединился к своим спутникам, которые ждали его за воротами усадьбы. Петрович как бы между делом вышел из-за угла, где располагался его «храм медицины».
– Саня, постой-ка, я тебе чего скажу.
Бобров затормозил, поглядывая на ворота, где маячили Серега с Андреем. Петрович перехватил его взгляд и успокоил:
– Я надолго не задержу. Вобщем, посмотрел я твою девочку.
Бобров жестом отрицания поднял руку.
– Постой, постой. Чего это она моя? Она, так сказать, дочь экипажа.
Однако Петрович его не слушал.
– Так вот, – сказал он. – Хорошая девочка, нормально развитая, может худовата немного так Ефимия ее быстро откормит. Но я не об этом. Понимаешь, – Петрович слегка замялся. – Понимаешь, у нее влагалище все порвано. Ее многократно насиловали взрослые мужики. Я даже затрудняюсь сказать, сколько, но по времени это было примерно в течение двух суток.
Бобров побелел.
– Это что же, – сказал он. – Ее изнасиловали и бросили умирать. Сколько же ей лет-то? Где-то двенадцать-тринадцать?
– Больше, – уверенно сказал Петрович. – Где-то недалеко от пятнадцати. Вобщем, я там зашил под местным наркозом. Аты распорядись, поберечь бы ее надо, – Петрович развел руками как-то виновато, мол, я все сделал, а теперь твоя очередь.