– Ах да! Труди… – отец Броуди посмотрел на Хирку. – Это Труди, она задаст тебе несколько вопросов. Это не опасно, и я бы никогда… Люди начинают интересоваться, и мы должны…
– Люди? – Хирка знала, какие именно люди. Дилипа. Мама Джей. Для нее Хирка была вредителем. Тем, рядом с кем она не хотела находиться. Хирка ждала укола горя, но его не было. В этом мире дело обстоит именно так. Это она уже выучила.
Женщина в клетчатой юбке протянула ей руку.
– Я Труди. Можем поговорить?
– Я не очень хорошо говорю. Пока что, – ответила Хирка и подвинулась еще ближе к краю скамейки. Так у нее будет возможность сбежать при необходимости. Женщина сказала, откуда она, но для Хирки ее слова были лишь набором звуков. Труди села рядом с ней и произнесла какие-то слова на нескольких языках.
– Ты владеешь каким-нибудь из этих языков, Хирка? – Женщина смотрела на нее так, будто она была ребенком. Хирка помотала головой.
– Я живу здесь. Я говорю по-английски.
Женщина бросила встревоженный взгляд на отца Броуди. Он пожал плечами.
– Мы испробовали все, что могли. Никто не смог назвать ни одной страны, о которой она хотя бы слышала раньше. Сначала она говорила на своем языке, но потом перестала, и с тех пор ни слова на нем не сказала, сколько мы ни просили.
Хирка оглядывалась по сторонам, делая вид, что не понимает разговора. Для того, что она больше не разговаривала на родном языке, имелась веская причина. Все спрашивали, откуда она, а когда она отвечала правду, люди начинали думать, что она сумасшедшая. Или немного не в себе. Как Ветле. Мысль о Ветле принесла с собой лавину воспоминаний. Рамойя. Эйрик. Звуки пролетающих каждое утро над Равнховом вороньих стай.
Она смотрела на небо, но здесь оно было голым. Пустым. Без воронов.
Отец Броуди продолжал:
– К нам заходил норвежец, семья которого живет в Исландии. Он сказал, в ее языке есть что-то общее с исландским, но не понял ни слова из того, что она говорила. Мы вполне уверены, что она потеряла память. Возможно, она изобрела собственный язык. Такое ведь случается, да?
Труди порылась в своих бумагах.
– Как оно называется? То место, откуда ты родом?
Хирка стиснула зубы. Раньше она позволяла обмануть себя. Но эта женщина не собиралась так легко сдаваться.
– Сколько тебе лет?
В вопросе ощущалась какая-то угроза, но она больше не могла делать вид, что не понимает разговора. За нее ответил отец Броуди.
– Она утверждает, что ей шестнадцать.
Женщина казалась более обеспокоенной, чем раньше, если такое возможно, и все же она широко улыбнулась. От этого у Хирки мурашки побежали по коже.