Но Хэнсом все пятился. Папа подошел и подтолкнул его к лестнице.
— А ну-ка, пошевеливайся. Делай, что тебе велят, — сказал папа, подталкивая его к лестнице.
Хэнсом всячески старался оттянуть время: он и штаны поддергивал и рубаху застегивал, но все же пришлось ему двинуться к лестнице. Он взобрался наверх и ступил на крышу. Но тут же попятился.
— Хэнсом Браун,— сказала мама, сбегая во двор, где мы стояли,— если ты спустишься оттуда, не согнав этих коз с крыши, так и знай, кормить я тебя больше не буду. Если ты не сделаешь, как мистер Моррис велит, то можешь уходить куда угодно и умирать с голоду.
— Мис’Марта, верно же: у меня поджилки схватило, прямо ужасно.
— Я тебя предупредила, Хэнсом Браун, — сказала мама, топая ногой. А ты меня знаешь, я свое слово держу крепко,
— Мис’Марта, я...
— Я тебя предупредила, так и знай,— сказала мама. Хэнсом поглядел сначала вверх, на коз, потом вниз, на маму, потом взобрался на кухонную крышу. Оттуда он опять покосился на нас, наблюдаем мы за ним или нет. Тут мама услышала на улице женские голоса. Разговор был слышен почти за целый квартал. Мама погрозила пальцем Хэнсому и побежала запирать парадную дверь, чтобы дамы не могли войти с улицы. Она думала, что они теперь сядут и подождут на крыльце, а то они прошли бы через комнаты во двор и увидели бы, что у нас творится.
Мы с папой сидели на дровах и следили за Хэнсомом. Хэнсом забрался на гребень кухонной крыши и растопырился там, цепляясь за дранку. Снизу он казался совсем маленьким
— Только не смей мне калечить коз,— крикнул ему папа.— Смотри, чтобы они не сорвались, и не спугни козлят, а то они шарахнутся с крыши прямо вниз. Я с тебя всю шкуру спущу, если ты мне коз искалечишь. Слышишь?
— Мне все до последнего слова слышно, мистер Моррис,— прокричал нам Хэнсом сверху.— Только тут скользко очень! Я изо всех сил стараюсь. Только я боюсь двинуться, как бы не упасть: уж очень внизу жестко. Я даже вздохнуть боюсь, мистер Моррис.
Хэнсом замолчал, оттягивая время и выжидая, что скажет папа. Но скоро он понял, что папа не намерен отвечать, и чуть-чуть передвинулся вперед. Добравшись до стыка, он еще раз глянул вниз, на землю, закрыл глаза, когда увидел, как она далеко, и больше вниз не глядел.
— Смотри, не покалечь коз,— крикнул папа.
— Хорошо, сэр, мистер Моррис, — сказал Хэнсом откуда-то очень издалека.— Я очень стараюсь не покалечить.
Он добрался до ската крыши и стал карабкаться на нее. До верху оставалось проползти столько же, сколько он уже прополз. Он тихонько лез по скату и, наконец, зацепился пальцами за главный гребень. Тут ему сразу стало легче. Он перекинул ногу и сел верхом на гребень, что было силы цепляясь пальцами за дранку.