— Моррис! Господи помилуй! — сказала мама, обходя ящик кругом и стараясь понять, что это за штука,
— Ну как, хороша вещица? — спросил мой старик, отдуваясь после каждого слова. Он сел в качалку и с восхищением уставился на ящик.— Правда, хороша?
— Па, где ты его достал? — спросил я, но он будто и не слышал меня.
Хэнсом ходил вокруг ящика и заглядывал в щели, стараясь рассмотреть, что там внутри.
— Подарили его тебе, что ли, Моррис? — спросила мама, отступив к стене, чтобы как следует разглядеть эту громадину.— Где ты такое раздобыл?
— Купил,— ответил папа— Вот только что, несколько минут назад. Агент, который продает их, заехал сегодня утром к нам в город, и я с ним сторговался.
— Сколько же это стоит? — озабоченно спросила мама.
— Пятьдесят центов наличными, а остальное в рассрочку по пятидесяти центов в неделю.
— А на сколько недель рассрочка? — спросила мама.
— На целый год— ответил он,— Это не дорого. Есть о чем говорить — тьфу! Не успеешь оглянуться, год прошел. Мы и не заметим, как все будет выплачено.
— А что это такое? — спросила мама.— Для чего оно? Это упаковочный пресс,— ответил он.— Прессует бумагу. Кладешь в него всякий хлам,— ну, скажем, старые газеты или еще что-нибудь,— потом завинчиваешь до отказа вот это колесо, и бумага выходит из-под низа готовой кипой, спрессованная и перевязанная проволокой. Замечательное изобретение!
— Мистер Моррис, — а что вы будете с ней делать, когда она выйдет из-под низа? — спросил Хэнсом.
— Как что? Продавать, конечно, — сказал папа. — Тот же агент будет заезжать к нам раз в неделю и скупать у меня бумагу. Пятьдесят центов вычтет, а что сверх того — на руки.
— Вот здорово! сказал Хэнсом.— И вправду замечательная штука!
— Где же ты наберешь столько бумаги? — спросила мама.
— Эка! — сказал мой старик.— Есть о чем думать! Ненужная бумага везде валяется. Старые газеты, да мало ли чего еще! Оберточная с покупок и та годится, Несет по улице ветром какой-нибудь обрывочек — и его туда же. Это золотое дно, а не машина.
Мама подошла к ящику поближе и заглянула внутрь, потом крутанула разок колесо и зашагала к двери.
— В гостиной ей не место,— сказала она.— Моррис Страуп, будьте любезны вытащить эту уродину из моей парадной комнаты.
Папа кинулся за ней.
—Подожди, Марта! Ведь лучше помещения не придумаешь! Что же ты хочешь? Чтобы я вытащил ее во двор — пусть гниет и ржавеет под открытым небом? Такую ценную машину!
— Убрать немедленно, не то я велю Хэнсому изрубить ее на дрова, — сказала мама и, спустившись во двор, пошла к заднему крыльцу.