— Благодарю вас, — сказал Гесслиц и добавил: — Вы сильно рискуете, доктор.
Не повернув головы, Керстен ответил:
— Вы тоже.
Гесслиц уезжал не с пустыми руками. Он получил два имени и фразу «Там решение всех проблем», брошенную Гиммлером по поводу своего доклада Гитлеру. Это был хороший улов.
Берлин, Кёпеникерштрассе,
Херрен-клуб,
29 июня
Начальник крипо, группенфюрер Артур Небе не любил своего ближайшего коллегу Генриха Мюллера за то, что к тому опасно было повернуться спиной. А Мюллер, со своей стороны, презирал Небе, считая его слабым профессионалом и выскочкой. И при этом они держались друг с другом как старые, добрые друзья, которым есть что вспомнить.
В некогда популярном «Херрен-клубе», за годы войны подрастерявшем аристократический лоск, по-прежнему подавали омаров — правда, мороженых — и приличное французское вино — правда, не самых лучших урожайных лет. С посетителями тоже произошла перемена: их стало меньше, а те, что заглядывали на огонек, частенько напивались, били посуду, блевали на ковры и грозились перестрелять персонал. В сущности, «Херрен-клуб» незаметно превратился в обыкновенный офицерский кабак.
Тем не менее из жизненного распорядка Мюллера не выпало ежемесячное посещение этого заведения с намерением выпить мюнхенского пива и съесть пару-другую баварских сарделек с кислой капустой, которую готовил повар, лет пять назад выписанный им лично из Бамберга. Именно сюда время от времени он приглашал некоторых своих коллег, когда хотел побеседовать в неформальной обстановке. Во всех других случаях, кроме семьи и любовницы, Мюллер, будучи фатальным трудоголиком, покидал свой кабинет на Принц-Альбрехт-Штрассе лишь по служебной необходимости.
— Нет, правда, Артур, я рад, что и тебя привлекли к работе с физиками. — Мюллер сидел в той же деловой позе, какую обычно принимал за рабочим столом, положив на него локти и сцепив свои огромные ладони в замок, и ждал, когда принесут пиво. Они с Небе разместились в просторном кабинете на верхнем ярусе, открытом в общий зал таким образом, чтобы, обедая или ужиная, можно было незаметно наблюдать за посетителями.
— Мы с тобой поладим, — подмигнул Мюллер. — Не первый год вместе. Но ты должен понимать, что нам отведена всего лишь охранная функция. А также, что подключение крипо к этому делу — это часть интриги Шелленберга против гестапо, то есть против меня. Приказ рейхсфюрера не подлежит обсуждению, кто спорит? Но мы можем его осмыслить, не так ли, Артур? Хотя бы затем, чтобы уяснить: в какое болото нас втягивает свежеиспеченный оберфюрер?