Увидел непонимающий взгляд и пояснил:
— Трулан Медведь.
Белявый покосился на напарника молча. Аурора, чувствуя себя частью ролевой игры, протянула парню большую тусклую монету:
— Поди, купи нам квасу и пирогов, сладенького еще. Иди, — и ногой топнула для острастки, чтобы не смел на управителя ссылаться. Поглядела, точно ли ушел. Присела, бросив плащ на наклоненный ствол. Кинула деньгу чернявому:
— Давай рассказывай, что нам тут подсуропили. И не боись: не выдам. А ты замолчи наконец!
Хозяйка огорода раскачиваться не переставала, но подвывала и всхлипывала теперь едва слышно — окрик подействовал.
— Да особо и нечего рассказывать, — попробовал деньгу на зуб парень и спрятал за кушак. — Трулан Медведь был другом старого короля. Когда его Эльге помогла епископу сбежать — Ангейр кинулся в погоню. Не нравилось ему, значит, что люди Трилла с Судией сильней его самого уважают. И что королева новую веру приняла. А Трулан вон с ней был, — кивок на плачущую, — ну и не поехал с королем. А тот взял и не вернулся. Медведь долго потом докапывался, что на Гай Йолед случилось. Так и сяк епископа оговаривал. Мечтал тело Ангейра вытащить из болота. У Судии терпелка кончилась, и сгорели его хоромы.
Он старательно сосчитал на пальцах:
— Лет тому пять али шесть, как сгорели. Ровно когда старая королева померла. Многие тогда с хоромами сгорели, и челядь и живность всякая. А сам Медведь вроде как сбежал. Мать забрал, дочек забрал, а ее вон оставил.
— Да не оставил! — закричала женщина в исступлении. — Роды начались, как я пожар увидела. Мне что, на коне рожать?
Чернявый хмыкнул.
— Зато пацан твой теперь при деле. У самого епископа актуарием. Ты попроси их, попроси — и сама зимой голодать не будешь. Меньше язык распускай, так вернут тебя к Бранвен в замок.
Ратка высморкалась в подол.
— Бранни сама там недолго задержится. Как сольются Танцовщицы — на Гай Йолед увезут.
Передернула плечами, словно замерзла, хотя солнце жарило невыносимо.
— Куда увезут? — наклонила голову к плечу Аурора.
Парень перечеркнул двуперстием лоб:
— Это остров на болоте. Где Трилл с Эльге обрели спасение от короля. Епископ в честь этого велел там скит срубить. И уединяется, устав от государственных дел, чтобы помолиться Судие.
— Вот только ни один из плотников, что строили, оттуда не вернулся, — ввернула Ратка, отводя с замурзанного лица пепельные на кончиках волосы. Госпожа Бьяника подумала, что если мальчику ее на вид десять лет (ведь это он же плел договор-пояс?), то и сама Ратка не старая. Только замученная нуждой и страхом.