Еще один характерный пример китайского видения культуры номадов: постоянное подчеркивание того, что хунну «плохо относятся к отцам»[18]. По всей видимости, здесь присутствует едва ли не в чистом виде конфуцианское видение вопроса: поскольку номады — это не добродетельные варвары, то, следовательно, и к старшим они должны относиться не так, как добропорядочные конфуцианцы. В то же время любому исследователю, хотя бы поверхностно знакомому с этнографией скотоводческих народов, хорошо известно, какое значение в жизни кочевников имеет почитание старших родственников.
Правда, есть не меньший соблазн видеть в этой фразе не только (и не столько) конфуцианскую позицию китайских хронистов, но и специфическое отношение к собственной жизни воина-степняка, для которого смерть в бою считалась более почетной, чем спокойная старость в окружении детей и внуков.
«Как мирный образ жизни приятен людям спокойным и тихим, — писал об аланах Аммиан Марцеллин, — так им доставляют удовольствие опасности и войны. У них считается счастливым тот, кто испускает дух в сражении, а стариков или умерших от случайных болезней они преследуют жестокими насмешками, как выродков или трусов»[19].
Данная воинственная идеология всадничества нашла отражение даже в более позднее время, например, в нартском эпосе[20]. Но это совсем не значит, что сыновья плохо относились к родителям. Скорее наоборот, в силу преобладания клановой патронимической организации старшие родственники пользовались почетом, уважением и определенными привилегиями.
(2) В ряде случаев необходима внутренняя критика источников. Так, например, все китайские хронисты отмечают, что все хунны питаются только мясом домашних животных[21]. Между тем хорошо известно, что основная пища кочевников — молочные продукты животноводства. Основная часть номадов питалась мясом только по праздникам, осенью при забое скота, при гибели животных, а также в случае посещения их кочевий гостями. Всякий приезд издалека любого чужака, тем более китайца, воспринимался как неординарное событие. Обычай гостеприимства строго предписывал накормить чужеземца мясом баранины. Не удивительно, что у китайцев сложилось представление, что кочевники употребляют в пищу исключительно мясо своих животных.
(3) Для китайских хронистов характерно определенное искажение описываемых событий. Любое посольство, прибывшее в Китай, трактуется в источниках как принятие вассалитета от империи, в летописях явно преувеличивается облагораживающее влияние китайской цивилизации на грубых, неотесанных варваров, их желание заимствовать конфуцианские ценности. Любые подарки (а ведь речь идет об архаических обществах, в которых доминировали ценности не рыночной, но «престижной» экономики) интерпретировались китайскими хронистами как дань. Более того, иногда они намеренно стирали грань между данью и иными формами политико-экономических отношений. В их интерпретации «данью» предстают и торговые поставки номадов на китайские рынки, пошлины за переход границы и т. д.