— Мам, — шептала девочка, обнимая ее за шею.
— А ну, надела тапки! — скомандовала бабушка.
— Да сейчас, — отмахнулась девочка.
Открылась дверь, появился Егор. Он, кажется, не понял, что произошло, идя только на голос, подошел и ткнул головой в плечо мамы.
— Как вы подросли, — она так всегда говорила, а после ставила их спиной друг к другу и смотрела, кто на сколько подрос. Егор тянулся, он хотел быть выше сестры, а та не отставала и поднималась на носки.
— Так не честно, — пробубнил он и, наконец открыв глаза, сел на пол.
— А это кто у нас? — в дверях появилась Оксана, дочка ее сестры. — Иди сюда, я вам кое-что привезла.
— Что? — был крик детей.
Мама Светы любила привозить подарки, смотреть на счастливые глаза, как дети распаковывали коробки и доставали свои игрушки. Но теперь девочки уже подросли, их не интересовали глупые куклы с рюшечками и кружевами. Настало время вздыхать и охать, коситься на мальчиков и заигрывать с ними.
— Спасибо, — сказала Света, тут же напялила на себя футболку с блестками.
— Мам, а это что? — спросил Егор.
— Это военный паек…
— Круто! — завизжал мальчик. — Мы с Лешкой сегодня пойдем в поход. А это… — он потерял дар речи, увидев, как мама достала из сумки складную сапёрную лопатку для выживания. — Ваще…
— Спасибо, теть Ира.
Оксана, так же как и ее сестра, сбросила с себя ночнушку и тут же надела голубую футболку с широким вырезом на шнуровке.
— Бесстыжие, — выругалась баба Римма. — Быстро оделись, хватит сверкать голым задом. Умываться и завтракать.
Девочки обнялись и тут же скрылись в спальне, откуда донесся их радостный визг.
Весь день пролетел словно праздник. Светлана жила в Тюмени, но на каникулы часто приезжала к своей бабушке. Она хоть строгая, но справедливая, за это ее уважали соседи. Чуть что шли к ней за советом. Бабушка говорила, что сильнее всего обижаются на правду и справедливость. Она не перебивала, знала, как могут ранить простые слова. Очень часто бабушка говорила не то, что хотели услышать приходящие за советом.
Света с Оксаной, две сестренки-одногодки, одна родилась весной, а другая глубокой осенью. Поэтому Светлана считала себя не просто старшой, а главной. Еще два года назад, в городе, когда Оксана пришла с ночевкой, они как бы невзначай чмокнулись, так делают все девочки. Привет и чмок, пока и чмок. Но Света ощутила странное, ранее неизвестное ей дуновение в груди.
— Не шевелись, а то улетит, — сказала она и снова поцеловала сестренку. — Ты чувствуешь?
— Нет, — призналась Оксана и постаралась вырваться из объятий сестры.