«К тому же обычных хлодвигов врядли кто-то будет нанимать для серьезного дела. А маленький выводок из двух-трех человек — очень удобно для нанимателя».
«Верно, — согласился Маадэр, — Это тоже. Небольшая группа хлодвигов из одного выводка — очень удобная команда шакалов. Вполне может быть, что они работали на серьезную контору».
«И эта контора так подставила их с оплатой?»
«Да уж… Не сходится. Хотя и профессионалов могли развести вслепую. Как вариант — они могли быть промежуточными исполнителями».
«Не понимаю».
«Их могли использовать как пешки. Загребать жар из огня всегда лучше чужими руками. Они бы убили Зигана, взяли груз, но сами вляпались бы основательно. Потом к ним пришел бы опытный человек и сделал в них примерно столько же дырок, сколько в них сейчас. После чего исчез с контейнером. Классическая схема. Из сложного уравнения лучше всего убирать самые простые элементы».
«Запутанная ситуация», — вынужден был признать Вурм.
«Да. И это одна из причин, почему я не хочу ее распутывать. Все, что находится не на поверхности — опасно, потому что чем глубже ныряешь, тем больше у того, кто живет в глубине шансов перекусить тебя пополам. Старое мудрое правило мерценариев. Поэтому я просто верну контейнер Зигана, заберу свои деньги и до конца жизни не буду вспоминать о био-софте».
«Разумно».
Для встречи Маадэр назначил небольшую площадку, закрытую со всех сторон приземистыми серыми валунами зданий. Чтобы попасть туда надо было пройти через два пустых ангара, заваленных пустыми ящиками, и подняться по небольшой лестнице. Спрятаться постороннему там не удастся, слишком уж тесно на этом отгороженном пятачке, а снайперу или стороннему наблюдателю придется карабкаться на гофрированную крышу ангара, откуда его будет хорошо заметно.
На площадке никого не было. Она походила на железнодорожную платформу, не хватало разве что ограждения и уходящих вдаль рельс. Хлама здесь тоже осталось прилично — видимо то, что мародеры Девятого сочли бесполезным или слишком тяжелым — огромные катушки с кабелем, штабеля досок, ржавеющие внутренности неузнаваемых теперь механизмов, огромные и уродливые как туши гниющих на прибрежном песке китов. Битое стекло, куски проволоки, окурки, обрывки упаковки, изветшавшие, исписанные кем-то много лет назад, листы бумаги… Ждать здесь было неприятно, Маадэр прикрыл щеки воротником, чтоб хотя бы частично защитить лицо от дождя. От осадков Пасифе немудрено было получить химический ожог.
«Играм радуешься только в детстве, — подумал он, наблюдая за тем, как порывы ветра подхватывают хрупкие дымные колечки и рассеивают их без следа. Контейнер стоял рядом — просто большой серебристый чемодан, каких на Пасифе не одна тысяча, — Потом приходит время, когда радуешься каждой игре, которая прошла мимо тебя. Наверно, это и есть старость. Раньше я был резвее. Лет десять назад точно. Зацепился бы с этим софтом, ночами не спал, находил заказчиков, разработчиков, договаривался бы с жандармами, искал выходы на черный рынок… Кровь тогда была горячее, а страх был чем-то привычным, на что даже не обращаешь внимания — как Вурм. А сейчас я устал от игр. Для каждого лишнего шага уже требуется усилие, старые запасы пороха выгорели подчистую… И нет желания кого-то выслеживать, прятаться в тени с револьвером, ломать пальцы и шеи, выстраивать на бумаге цепочки, хочется только избавиться от тяжелого контейнера, получить деньги, вернутся в привычную комнату и забыть про все это. Может, еще купить немного шань-си…»