В этот момент из уборной действительно вышла Бретани. Я дернулась назад, но девушка была слишком увлечена цветами, чтобы заметить меня.
Да-да, она держала в руках мой букет. Остановилась на пороге, спрятала в нем лицо и шумно вдохнула запах роз. А затем неторопливо отправилась в ту же сторону, куда прежде удалилась, бережно прижимая к себе цветы.
Я проводила ее злым взглядом. Ишь какая! Нет, я понимала, что неожиданный и поистине шикарный подарок от таинственного поклонника, который меня заставила выбросить Шерон, быстро приберут к рукам. Но было очень обидно, что он достался именно Бретани. Аж слезы на глаза наворачиваются при мысли, что она будет им наслаждаться.
«Видимо, судьба такая у Бретани – подбирать то, от чего ты отказалась», – глубокомысленно заключил внутренний голос, словно пытаясь меня приободрить.
Я шмыгнула носом и неохотно поплелась обратно в архив. Ну и ладно. Ну и пусть. Подумаешь.
– Что-то вы долго выполняли мое распоряжение, госпожа Оливия, – встретила меня едким замечанием Шерон. Демонстративно покосилась на часы и добавила: – Ну что же… Вам на обед осталось ровно пятнадцать минут.
Я изо всех сил стиснула зубы, не позволив себе разразиться гневной, прочувственной тирадой. Гордо прошествовала за свой стол, опустилась на стул и вновь печально подперла кулаком голову.
Скучно. До вечера еще целая вечность. А самое неприятное, что сейчас Бретани наверняка смотрит на мои цветы и злорадствует.
Некоторое время в комнате было тихо. Алистер закончил переписывать бумаги и распределял их по разным папкам. Шерон вдумчиво читала какой-то документ, то и дело делая пометки на полях графитной палочкой.
Я украдкой сцедила в раскрытую ладонь зевок. Затем клюнула носом раз, другой. Зажмурилась и резко потрясла головой, силясь прогнать дрему. Если я сейчас засну, то Шерон меня точно с потрохами съест. Вон с каким недовольством поглядывает. Так и ждет любой возможности, лишь бы сделать мне новое замечание.
Минутная стрелка на циферблате высоких часов в деревянном отполированном корпусе, которые стояли на полу около двери, двигалась удручающе медленно. Единственным моим развлечением, весьма сомнительным конечно же, было следить за их неторопливым ходом. Пять минут. Десять. А вот и тридцать миновало.
Эх, хоть бы пришел кто-нибудь! Иначе я точно от безделья взвою.
И стоило мне так подумать, как дверь без предупреждающего стука внезапно распахнулась.
– Оливия здесь? – В кабинет быстрым шагом ворвался странно взволнованный Фредерик Рейн.
Остановился, увидев меня, и почему-то сурово нахмурился.