— Мужчины трахаются, — ответил Говарт.
Это было неправильно. Все это было неправильно. Это было мелочно и лично, и словесная трепка не сработала бы на Говарте. Ему было просто плевать.
— Мужчины трахаются, — повторил Лорен.
— Я имел ее в рот, а не в щель. Твоя проблема, — сказал Говарт, и это было произнесено в тот момент, когда Дэмиен увидел, насколько неправильно все происходит; насколько Говарт защищен своей властью и насколько глубоко укоренилась его неприязнь к Лорену, — в том, что единственный мужчина, которого ты хотел, был твой бра…
И вся питавшая Дэмиена надежда, что Лорен сможет удержать это представление под контролем, иссякла, когда лицо Лорена дрогнуло, когда его глаза стали ледяными и когда с резким звоном стали его меч был вытащен из ножен.
— Вызов, — сказал Лорен.
Нет, нет, нет. Дэмиен инстинктивно шагнул вперед, затем резко остановился. Его кулаки беспомощно сжались.
Дэмиен взглянул на Говарта. Он ни разу не видел, как Говарт использует меч, но он знал его с ринга, как бывалого бойца. Лорен был принцем из дворца, который всю жизнь избегал службы на границе и который никогда не встречал противника честно, если мог напасть со стороны.
Хуже. За спиной Говарта была полная поддержка Регента; и хотя сомнительно, что кто-то из наблюдавших мужчин знал это, Говарту, вероятно, был дан карт-бланш на быструю расправу с племянником при первой появившейся возможности.
Говарт принял вызов.
Должно было произойти немыслимое: Капитан Гвардии, вызванный на дуэль чести, на глазах у всего отряда собирался убить наследника престола.
Лорен, видимо, был достаточно самонадеян, чтобы не надеть броню. Он, понятное дело, не думал, что проиграет, иначе не стал бы собирать весь отряд для представления. Он вообще не думал ясно. Лорен, с его чистым телом и изнеженной в домашней обстановке кожей, окажется здесь новичком после дворцовых видов спорта, в которых все соперники вежливо позволяли ему выигрывать.
Он будет убит, подумал Дэмиен, увидев в тот момент будущее идеально четко.
Говарт вступил в бой с небрежной легкостью. Сталь заскрежетала о сталь, когда мечи обоих мужчин столкнулись в порыве насилия, и сердце Дэмиена сжалось в горле — он не хотел, чтобы все так получилось, чтобы все закончилось таким образом — и затем двое мужчин разошлись, а сердцебиение Дэмиена зачастило от шока его изумления: в конце первого раунда Лорен был все еще жив.
И в конце второго тоже.
В конце третьего раунда он, настойчиво и удивительно, остался в живых и наблюдал за противником спокойным оценивающим взглядом. Говарт не давал Лорену передышек, когда атаковал, но пробивался вперед в диком натиске стремительных резаных атак.