— Не сомневайся, — сказал Лорен, — когда я говорю, что ты бы получил все мое неразделенное внимание.
Дэмиен медленно прошелся взглядом по Лорену.
— Ты один. У тебя нет союзников. У тебя нет друзей. Ты доказал, что все, что твой дядя говорил о тебе — правда. Ты заключал сделки с Акиэлосом. Ты даже взял Акиэлоссца себе в постель — и теперь все об этом знают. Ты цепляешься за независимость, имея единственный форт и жалкие остатки своей репутации.
Он придал вес каждому слову.
— Так что позволь мне сказать тебе условия союза. Ты дашь мне все, перечисленное в этом списке, и в ответ я помогу тебе против твоего дяди. Дельфа останется с Акиэлосом. Давай не будем делать вид, что у тебя есть что-то, за что стоит торговаться.
Когда Дэмиен закончил, повисла тишина. Их с Лореном разделяли три шага.
— У меня есть еще кое-что, — сказал Лорен, — что ты хочешь.
Ледяные голубые глаза Лорена неотрывно смотрели на Дэмиена, он стоял в расслабленной позе, и весь свет шатра переливался в его ресницах. Дэмиен почувствовал, как слова подействовали на него, и тело начало реагировать против воли.
— Гийон, — сказал Лорен, — согласился дать письменные показания по поводу деталей сделки, заключенной между Кастором и моим дядей во время его пребывания на посту Посла в Акиэлосе.
Дэмиен покраснел. Это было не то, что он ожидал услышать от Лорена, и Лорен знал это. На мгновение все несказанное повисло между ними.
— Прошу, — сказал Лорен, — оскорбляй меня дальше. Расскажи мне поподробнее о моей пошатнувшейся репутации. Расскажи мне, как то, что я прогибался для тебя, повредило мое положение. Как будто быть оттраханным Королем Акиэлоса могло оказаться чем-то, кроме унижения. Я до смерти хочу это услышать.
— Лорен…
— Ты думал, — перебил Лорен, — что я приду сюда без средств для обеспечения исполнения моих условий? Только у меня есть единственные доказательства предательства Кастора, помимо твоего слова.
— Моего слова достаточно для людей, которые имеют значение.
— Да? Тогда, разумеется, отклони мое предложение. Я казню Гийона за измену и подержу его письмо над пламенем ближайшей свечки.
Руки Дэмиен сжались в кулаки. Он чувствовал себя абсолютно обыгранным — даже когда понимал, что Лорен торгуется за свою политическую жизнь в одиночку, не имея практически ничего. Лорен должен был быть в безвыходном положении, чтобы предложить сражаться вместе с Акиэлосом; вместе с Дамианисом из Акиэлоса.
— Мы снова будем играть в притворство? — спросил Дэмиен. — Что ничего никогда не было?
— Если ты обеспокоен, что это пройдет незамеченным между нами, то не переживай. Каждый в моем лагере знает, что ты служил мне в постели.