– Что ж. – Он легко целует меня в лоб. – Это было…
– Не надо, – говорю я, поднимаясь на ноги. – Прошу тебя, не надо. Нам не следовало этого делать.
Подобрав разбросанную одежду, я плетусь по ступенькам в ванную.
Я лежу на кровати, дверь в спальню закрыта. Рядом спит Пол. На самом деле я не хотела, чтобы он оставался на ночь, но он сказал, что Салли может что-то заподозрить, если он вернется домой поздно. В итоге я решила, что лучше Пол, чем голоса.
Моя поцарапанная о камни рука зудит. Пол купил в аптеке на набережной антисептическую мазь и пластырь. Пока мы ждали такси, он заклеил пластырем мои раны.
– Готово, – закончив, сказал он. – Так-то лучше.
Именно тогда я поняла, что мы с ним в итоге окажемся в постели.
Я смотрю, как через занавески льется лунный свет, и передо мной, разлетаясь на серебристые осколки, плывет лицо Нидаля. Где-то вдалеке ухает сова, и на городок опускается ночь. Закрыв глаза, я представляю покачивающиеся на воде у Руки Нептуна лодки, ожидающие, пока солнце взойдет и унесет их в бескрайнее море. Чувствуя, как подо мной колышутся волны, я уплываю вместе с ними вдаль, в открытое море, через Ла-Манш, во Францию. Все дальше и дальше, в огромный мир, где незнакомые люди, чьи истории еще не написаны, живут своей обычной жизнью.
Лежа на корме, я вдруг слышу легкое постукивание: спасательный круг бьется о корпус лодки. Тук, тук. Море заполняет все вокруг, и звук усиливается. Повернувшись на бок, я затыкаю уши. Глубокий сон маячит где-то совсем рядом, и я неистово за него цепляюсь. Но лодку сильно качает, и круг колотится о корпус с такой силой, что я окончательно просыпаюсь.
Сев на кровати, я оглядываю лодку, которая превращается в комнату с кроватью, комодом и узким шкафом, темнеющим в тени тяжелых парчовых занавесок.
– Мамочка!
Голос идет с улицы, но мне страшно подойти к окну.
– Мамочка!
Голос настолько пропитан страхом, что я перестаю бояться и осторожно крадусь к окошку. Оперевшись на подоконник, я делаю глубокий вдох и выглядываю наружу.
Он снова там – сидит на маминой клумбе. Маленький мальчик. На этот раз я вижу его очень четко. Ему примерно четыре, он одет в оранжевый свитер и темные свободные штаны. Бледное личико обрамляют космы жидких черных волос. Я наклоняюсь вперед и легонько стучу по стеклу. Он поднимает на меня свои безумные от страха глаза, и внутри у меня все холодеет. У него под глазом синяк.
– Господи. – Я мчусь к кровати. – Что они с ним сделали? Пол, просыпайся! – кричу я, дергая его за плечо. – Быстрее, Пол. Мальчик. Он на улице, и он ранен.