– У него был нож, – говорит Ханна.
Я поднимаю глаза. Ханна стоит надо мной и просто смотрит на мать.
– Кто ударил ее ножом? – спрашиваю я, пытаясь, чтобы голос звучал спокойно, чтобы не тревожить Салли.
– Ханна, кто ее ударил? – повторяю я, но она не отвечает. Она просто смотрит на меня пустыми глазами.
– Мама, – бормочет Салли. – Это ты?
Кровь просачивается через свитер в районе живота. Я проверяю ее пульс. Он слабый – она быстро теряет кровь.
– Нужен кусок ткани, чтобы остановить кровотечение, – говорю я Ханне. – И помощь… нужно позвать на помощь.
Я поднимаю глаза. Ханна стоит все так же неподвижно.
– Ханна! – кричу я. – Нужно пойти и позвать на помощь.
– Я не могу.
– Ханна, прошу тебя.
Я чувствую прикосновение к своей коже и, обернувшись, вижу, что Салли открыла глаза.
– Все хорошо, – говорю я ей. – Мы тебя отсюда вытащим. С тобой все будет хорошо. Только не засыпай. – Я прижимаю одеяло к ее ране.
– Кейт, – шепчет она. – Не может быть. Ты же…
Ее лицо бледнеет, и я боюсь, что из-за потери крови и из-за шока у нее может остановиться сердце.
– Все хорошо, Салли, – говорю я, растирая ей лоб кончиками пальцев, как в детстве делала мама. – Успокойся. Вдох-выдох, вот так, вдох-выдох.
Ее глаза распахнуты, как у ребенка, и она не отрывает от меня взгляда, пока мы вместе боремся за ее жизнь.
– Ханна, нужно выйти и сказать кому-нибудь, что нам нужна помощь! – кричу я.
Вдох-выдох, вдох-выдох.
– Вот так. Умница, Салли, – говорю я. – Все хорошо.
– Пол, – вдруг произносит она, хватая меня за руку. – Пол.
– Все хорошо, – ласково говорю я. – Пол придет, как только сможет. Он будет о тебе переживать.
Она мотает головой и начинает хрипеть.
– Ш-ш-ш, – говорю я. – Вдох-выдох.
Она хватает мою ладонь.
– Нет, – с трудом выговаривает она. – Пол…
– Позвоним ему из больницы, – говорю я. – Давай сосредоточимся на дыхании. Все будет хорошо.
– Нет! – кричит она, тряся меня за руку. – Это Пол сделал.
– Что?
– Пол… – осипшим голосом говорит она. – Это все он… держал Ханну взаперти… изнасиловал, когда она была еще…
Отпустив мою руку, она хватается за грудь, словно пытаясь вытолкнуть из себя слова.
– Мальчик, – выдыхает она. – Пол… его отец.
Ее дыхание сбивается, и она падает.
– Салли, ну же, мы справимся, – говорю я, пытаясь не показывать страха, пробирающего меня до костей. – Давай, вдох-выдох, вдох-выдох.
Я оборачиваюсь и смотрю на Ханну. Она сидит на краю матраса с мальчиком на руках. Видно, что ей страшно.
– Это правда? – спрашиваю я. – Это правда – то, что говорит твоя мама? Вдох-выдох, Салли. Умница.
Ханна кивает. Кажется, мой мозг сейчас взорвется.