– Бронза Фиезоле. Она оказалась подделкой.
– Чушь какая-то. – Миранда выпрямилась, голос ее стал жестким. – Конечно же, это не подделка. Кто это сказал?
– Сегодня пришли результаты тестов из Рима. Из лаборатории «Аркана-Джаспер». Руководил проведением анализа доктор Понти. Ты его знаешь?
– Конечно. Ужасные новости, Джованни.
– Говорю тебе, я видел результаты собственными глазами. Доктор Станфорд-Джонс вызвала нас – меня, Ричарда и Элайзу, – поскольку мы работали вместе. Она даже Винсента не пощадила. Миранда, она была в ярости. А еще было видно, как она унижена и перепугана. Бронза – подделка. Сделана несколько месяцев назад. Формула правильная, патина безупречная, так что ошибиться было нетрудно.
– Я не могла так ошибиться, – настаивала Миранда, но по ее спине поползли ледяные мурашки.
– Тесты по коррозийным слоям – не правильные, все до одного. Ума не приложу, как это у нас так получилось.
– Но ты же видел результаты наших анализов, компьютерные фото, рентгеновские снимки.
– Видел. Я так и сказал твоей матери, но…
– Что «но», Джованни?
– Она спросила меня, кто делал рентген, кто программировал компьютер, кто делал анализ на уровни радиации. Прости, дорогая.
– Да ничего. – Миранда с трудом понимала смысл слов. – Все это действительно делала я: проводила тесты, писала отчет.
– Если бы не утечка информации, дело удалось бы замять.
– Понти мог ошибиться. – Миранда потерла занемевшие пальцы. – Он ошибся. Я не могла проглядеть такую важную вещь, как коррозийные слои. Дай мне время, я должна все обдумать, Джованни. Я очень тебе признательна за звонок.
– Мне неприятно об этом говорить, Миранда, но, я надеюсь, ты меня поймешь. Твоя мать не знает, что я тебе обо всем рассказал, что я вообще тебе звоню. Она сама собиралась с тобой связаться завтра утром.
– Не беспокойся, я ей ничего не скажу о твоем звонке. Я больше не могу говорить, я просто в себя прийти не могу. Мне нужно подумать.
– Хорошо. Мне очень жаль, очень жаль, дорогая.
Она медленно положила трубку на рычаг и застыла, как каменное изваяние, глядя в пространство. Она пыталась восстановить по памяти все данные, упорядочить их, сделать такими же очевидными, какими они были во Флоренции. Но в голове шумело, и Миранда уткнулась лицом в колени.
Подделка? Не может быть. Невозможно. Миранда задыхалась, руки ее дрожали.
Она старалась быть предельно аккуратной, точной, все делала как надо. Внезапно закололо сердце.
Господи, неужели она могла допустить ошибку, но где, в чем?!
Значит, ее мать была права? Значит, Миранда составила свое мнение о бронзе в тот момент, когда ее увидела? Невзирая на все ее уверения в обратном. Выходит, желаемое она приняла за действительное? Ей очень хотелось, чтобы статуэтка оказалась шедевром: вот и поверила сама и заставила поверить других. Самоуверенность. Вот как назвала это Элизабет. Самоуверенность и амбиции. Миранда допустила, чтобы ее нахальство, ее жажда славы повлияли на ее профессиональное суждение.