Доктрина Мани своими корнями уходила в персидский дуализм, но он объединил основные догмы различных школ Южной Европы, Месопотамии, Северной Африки и Центральной Азии. У манихейцев были приняты таинства крещения и причастия. Они признавали божественную миссию Христа, но не божественность Иисуса. Мани осуждал христиан как идолопоклонников, заявляя, что они подменили богов сначала людьми, а потом — иконами. Тем не менее секта восхищалась святым Павлом и признавала Jesus Impatibalis— Христа — как воплощение упования на неземное блаженство.
После смерти Мани узкий круг посвященных занялся делом дальнейшего развития секты. Они установили ступени, или степени посвящения ордена, обряды посвящения, условные знаки, символы и пароли. Широкие эзотерические основы манихейства привлекали учеников всевозможных убеждений, включая наиболее образованных христиан. Саломон Рейнах приводит следующее весьма ценное краткое изложение истории секты: «Манихейцы были мягкими и миролюбивыми людьми; таково мнение греческого философа Либания. Но поскольку они отвергали обычаи существовавших церквей и утверждали собственное духовенство, служители других религий яростно преследовали их и при помощи клеветнических обвинений настраивали против них толпу.
Получив первый удар в Персии, манихейство стало распространяться в Турцию, Индию и Китай и одновременно, через Сирию и Египет, в Африку. Диоклетиан запретил его в 290 г. н. э., а христианские императоры, начиная с 377 г. н. э., боролись с ним в законодательном порядке; вандалы сжигали или изгоняли манихеев. Африканское направление манихейства известно нам главным образом благодаря трудам святого Августина, который
писал длинные трактаты против его учителей, побывав до этого их учеником. На востоке суровость Юстиниана почти полностью искоренила секту, но она снова возникла в Малой Азии. Мы читаем о павликианах в Армении (VII-XII вв.), богомилах во Фракии (X-XI вв). Византийские императоры, в особенности Алексей Комнин, истребляли этих безобидных сектантов огнем и мечом. В одиннадцатом веке торговля с Левантом способствовала проникновению манихейства в Южную Францию, где оно породило многочисленную секту катаров, истребленных инквизицией»>1.
Хеккетхорн дополняет эту историю многими интересными подробностями. Он отмечает: «Поменяв название, место и метафорический язык, манихейство распространилось в Болгарии, Ломбардии (па- тарины), Франции (катары, альбигойцы) и т. д., объединилось с сарацинами и открыто воевало с императором; его приверженцы тысячами погибали в битвах и на кострах, а на его вековом стволе выросли побеги так называемых ересей гуситов и уиклифитов*, которые проложили дорогу протес- тантизму»