Сохранились некоторые произведения Мани, из которых мы узнаем о его концепции Божественной Природы: «Дух Бога есть Свет, сияющий любовью, верой, верностью, возвышенностью помыслов, мудростью, кротостью, знанием, пониманием, тайн- ственностью и проницательностью». Лев Великий* решил, что такую веру следует искоренить, дабы не был уничтожен церковный символ веры. Этот первосвященник счел также неуместным рассматривать вопрос о том, будто духовным преемником Иисуса был Мани, последний и величайший из пророков, происходивших от Божества, являвшийся посланцем Света Мира.
Одна из ежегодных церемоний манихеев отправлялась в память распятия пророка на кресте. На помосте размещалось кресло с пятью ступенями. Тем членам ордена, которые совершили по этому случаю обряд очищения, дозволялось преклонить колена перед пустым креслом, символизировавшим «невидимого Мастера» их секты. Это пустующее кресло напоминает незанятый трон Озириса в египетском ритуале посвящения. Последователей Ma- ни называли «Сыновьями вдовы», а самого основа
теля — «Сыном вдовы». Известная история о том, что Мани получил этот титул из-за того, что был выкуплен из рабства богатой вдовой, почти столь же правдоподобна, как и легенда, гласящая, что Орден Подвязки был создан в честь подвязки графини Солсбери.
Гор, бог-спаситель из египетских мистерий, посвященных Озирису, был «Сыном вдовы». Он был посмертно зачат святым духом своего убитого отца, Озириса. Призрак Озириса осенил его сестру-жену Изиду, одевшуюся во вдовий траур, дабы оплакивать умершего супруга. Гору же, зачатому столь странным и непорочным образом, суждено было стать «героем мира» и мстителем за своего отца. На самом деле, как считали некоторые, Гор был одержим духом своего отца. Иероглиф, обозначающий Озириса, представляет собой Всевидящее Око в сочетании с Пустым Троном. Изида — Дева Мира, носящая под сердцем божественное дитя, зачатое без утраты девственности. Она воплощает в себе эзотерическую традицию, которая приписывает рождение адептов таинству «в духе святом». Это София гностицизма, «благословенная дева» трубадуров и мистиков более поздних времен. В христианском и неохристианском символизме София снова появляется как «Невеста Агнца Божьего».
Итак, Мани не был сыном вдовы в буквальном смысле, потому что его отец дожил до того времени, когда помог ему получить образование. Он обрел второе рождение, то есть родился из чрева мистерий, и так же называли его последователей, прошедших посвящение. Приняв мученичество, Мани стал еще одним Озирисом, Владыкой Пустого Трона. Он осенил свой Орден как дух, и из храма Мани выходили новые сыновья, чтобы распространять его доктрину, становясь таким образом его повторными воплощениями в мистическом смысле.