… светловолосый воздушник протягивает корзинку, которую я уронила в ярмарочной толпе… грустный взгляд волшебных голубых очей: «Мы вымираем, Василиса»… стремительный взлет вверх, а потом жаркий страстный поцелуй… горный пикник… «Ты — мой светлячок в этом непроглядном одиночестве»… огромные яркие звезды над головой, шум чудесного водопада, алтарь и два сверкающих на нем обручальных кольца…
Рыдания рвали грудь, но я сдерживала их изо всех сил.
… «Скажи мне, жена, чего бы тебе теперь хотелось?»… «Потерпи, моя нежная»…
А на рассвете пришла Варвара.
Дверь еще не открылась, а я уже знала, кто именно за ней стоит. Когда же она вошла в мою комнату, я, как в детстве, вскочила с кровати и бросилась к ней на шею.
— Мама! Мамочка! Мама!..
Мои слезы заливали ее платье, а она крепко прижимала меня к себе и что-то тихо бормотала на ухо.
— Мамочка, прости меня!
— Все хорошо, маленькая моя…
— Я так перед тобой виновата! Мама… Мне так плохо…
— Это пройдет, Василек. Это всегда проходит…
Потом мы в обнимку лежали на кровати. Мать гладила меня по волосам и баюкала, как ребенка, пока моя истерика полностью не утихла.
Через некоторое время в комнату бесшумно проскользнул Валерик. Поставил на стол поднос с какой-то едой и так же тихо ушел.
— Ты будешь меня ругать? — спросила я у Варвары, глядя, как она, разобравшись в баночках и тарелках, принесенных нашим ундом, делает мне овощной бутерброд.
— Нет, — ответила мать. — Ты себя сама уже наказала, Василек. Да так, что сильнее некуда.
— Прости меня.
— Это ты меня прости, — она поставила передо мной чашку с чаем, вручила бутерброт. — Мне нужно было вести себя с тобой иначе. И про кащей нужно было рассказывать больше и подробнее.
— Мам, я ведь вышла замуж.
— Да, Горын мне рассказал, — вздохнула Варвара. — Пусть теперь зятек мне только попадется!..
— Я не верю, что Влад хотел меня убить. Отказываюсь в это верить, мам. Да, зеркало мне много чего показало, но…
— Знаешь, я тоже сомневаюсь, что Лавровичу была нужна твоя смерть. Вита — да, а смерть — вряд ли. Скорее всего, он просто не рассчитал твои силы. И поэтому чуть не убил.
— Мам, я ведь вам с Еленой отправляла послание. Вы его получили?
— Да. Лена говорила, будто ветер ей твоим голосом нашептал, что у тебя все хорошо. Она, к слову, только после этого более-менее есть начала и реветь перестала.
Ох… Какая же я свинья!
— Вы меня искали?
— О! — усмехнулась мать. — Дома до сих пор шум стоит. На поиски едва ли не все члены Совета поднялись. От остальных стихийников пришлось твою пропажу скрывать, чтобы те на эмоциях не пошли из-за одного придурка других воздушников резать. Ты ведь в горах была?