– Первая жертва, – Сыскарь шагнул ближе и присел рядом с погибшим. – Судя по характеру раны, клыки у кабанчика, что твой штык-нож, Кастет.
– Здоровая хреновина, – проворчал Кастет, вмиг удвоив бдительность. – Как локомотив, блин!
– Надеюсь, хоть кого-то живым застанем, – сыщик поднялся и двинулся дальше. – Пошли.
Впереди виднелся сосновый бор, через который шла дорога на Николо-Павловское. Следы вели в том же направлении. Сыскарь очень надеялся, что кабан не погнал беглецов к участку, где обычный лес вплотную граничил с лесом аномальным, иначе все поиски были напрасны, да и день уже клонился к вечеру. Через какую-то сотню метров следы опять повернули к болоту, потом вильнули в сторону и, миновав подлесок, примыкающий к камышам, вывели на опушку. Сыскарь с Кастетом остановились, разглядывая невысокий деревянный забор, внезапно преградивший путь и виднеющиеся далее постройки. Судя по зияющему проему и дюжине разнесенных в щепки досок, секач надменно проигнорировал попавшееся на пути хлипкое препятствие.
– Кастет, ты же местный. Это что за неучтенный мегаполис?
– Где-то тут должно быть лесничество. Но это, скорее всего, один их тех хуторов, что рядом были – слишком маленький он для лесхоза.
– Маленький, да аккуратненький, – задумчиво пробормотал Сыскарь. – Живут тут что ли? Кровлю, видно, латали, да и дымом вроде тянет. Пошли, глянем.
Пригнувшись, он юркнул к ближайшему неказистому строению и осторожно выглянул из-за угла.
– Ну что там? – за спиной раздался тихий вздох – это Кастет переводил дыхание после броска.
– Точно, живут, – кивнул Сыскарь.
Шесть добротных домов, в окружении разного размера построек, и полное отсутствие между ними даже намека на какую-либо ограду, рождало уверенность, что тут все живут в мире и согласии. Ухоженные грядки помидор и капусты, опрятные дорожки между ними и минимум травы, создавали иллюзию обычного, не тронутого катастрофой мира. Словно не было последних лет наступившего апокалипсиса и уже прожитой жизни, и к старой баньке, чья труба неспешно сыпала искрами, сейчас выйдет из-за сарайки неторопливо несущая кадушку воды бабка Агафья. Картина, живо напомнившая Сыскарю детство, нарушалась варварски протоптанной через грядки дорожкой людских и кабаньих следов.
– Уютный хуторок, – произнес Сыскарь и снял АПС с предохранителя. – Хотел бы я на таком же встретить свою старость. Ну что, Кастетыч, поспрашаем местных о наших подопечных?
– Угу, – кивнул напарник, – я весь в нетерпении. Да и жрать уже хочу.
– Ну, пошли, – Сыскарь оттолкнулся от стены и не скрываясь пошел к домам, цепким взглядом окидывая каждое строение в поисках обитателей местного оазиса.