– Чтоб тебя… – проворчал, опуская ружье.
– Что там? Приехали? – проснувшись от выстрела, забормотала в повозке Тамара Семеновна.
– Едем, едем, – буркнул Виктор.
С ружьем в руке он пошел к перепуганной лошади, нервно гарцующей на месте.
«Скорей бы добраться до этого сраного Огня».
И Бог, если он есть, услышал молитвы Виктора: день уже клонился к вечеру, когда на горизонте показался заветный дом – покосившийся, одноэтажный, с покатой крышей и железной трубой, он упрямо стоял посреди степи, объятый пламенем, точно рыжей вуалью, развевающейся на холодном осеннем ветру. Кузнец при виде такого странного зрелища натянул поводья, и лошадь послушно перешла на шаг.
«И почему он до сих пор цел? Почему не сгорел?»
– Чего встали, Вить? – спросила Тамара Семеновна.
– Приехали потому что, – не оборачиваясь, ответил Виктор.
Он передал поводья сыну и тихо сказал:
– Ежели не вернусь оттуда, долго не жди – полчаса, от силы – минут сорок. Потом езжайте обратно. Припасов хватит до самого поселка.
Глаза Миши моментально наполнились слезами.
– Пап…
– Не реви, – строго сказал Виктор. – Может, там ничего страшного и нет.
«В пылающем доме, который горит уже несколько месяцев, ага…»
– Главное – чтобы тебе помогли, – продолжил кузнец. – Мы же для этого ехали.
– И мне бы, конечно, излечиться… – донесся из глубины повозки голос Тамары Семеновны.
– И вы излечитесь, если там правда лекарь живет, – сказал Виктор, правда, не слишком уверенно.
– А это дом, да, Вить? Лекаря дом? Огонь вижу… стены, плохенько… ах, так размыто все… клятая слепота…
– Вы тоже, кстати, сидите, на рожон не лезьте, Тамара Семеновна.
– Конечно, дождусь. Куда ж я сама пойду? – хмыкнула старушка.
Виктор спрыгнул с козел и пошел к дому. Ружье, из которого он стрелял в стервятника минувшей ночью, болталось за спиной. Удивительно, но по мере приближения к дому жар от пламени совершенно не усиливался, будто никакого огня в самом деле и не было, а был лишь странный морок.
«Но ведь Миша тоже видел огонь? Бывают у людей общие глюки? Или нет?»
Рассмотрев сквозь пламя дверь, Виктор подошел к ней и замер в нерешительности, все еще боясь, что огонь его обожжет.
«Давай же. Надо спасать Мишу…»
Шумно сглотнув, кузнец потянулся к ручке.
«Ленка, если ты слышишь… поддержи меня, ну…»
Язык пламени лизнул руку, и Виктор рефлекторно вздрогнул, однако боли не было – вообще никаких ощущений, словно кто-то и впрямь соткал этот огонь из воздуха.
«Чертовщина какая-то…»
Пальцы сжали ручку, и кузнец осторожно потянул дверь на себя.
Внутри оказалась просторная комната с высоким потолком. В самом центре болталась на тонком черном проводе желтая лампочка; под ней стоял прямоугольный стол на толстых ножках, за которым, одетый в грязное коричневое пальто, сидел мужчина лет пятидесяти с небольшим, морщинистый, желтоватой кожей и бледно-зелеными глазами. Скользнув по гостю усталым взглядом, он спросил: