Тёмный дар (Уайт) - страница 131

Дверь с грохотом распахнулась. В комнату ворвались папа и Лукас.

– Ты в порядке? – спросил Лукас. – Мы услышали странный шум, но, сколько ни старались, дверь открыть не могли…

Лукас осёкся, увидев, как Тафф сидит на краю кровати и болтает ногами.

– А что, ужин скоро? – спросил Тафф.

Тафф до отвала наелся разваренной картошки и ячменного супа и снова уснул. Поначалу Кара боялась от него отходить: а вдруг его исцеление всего лишь временное, и потребуется ещё один визит Джейбенгука? Но после того, как Кара час просидела, вслушиваясь в его ровное дыхание, она наконец-то успокоилась достаточно, чтобы спуститься вниз.

Дом Лэмбов был битком набит народом. Папа решил, что сила в множестве, и велел всем собраться вместе с вечера, чтобы отправиться к парому на рассвете. Многие уже расположились на полу, так что Каре стоило немалого труда пробраться к входной двери, не наступив на чью-нибудь протянутую руку или свернувшегося калачиком ребёнка. Кару провожали взглядами. Теперь на неё смотрели как-то иначе. Не со страхом, не с ненавистью – хотя и то, и другое ещё проглядывало временами, – нет, как-то… иначе. Кара старалась ни с кем не встречаться взглядом, прокладывая себе извилистый путь к выходу.

Какая-то старуха преградила ей дорогу.

Она носила бурый передник кожевницы, и глаза у неё были светло-карие – редкость в их деревне. Старуха была хрупкой и дряхлой, но руки у неё были жилистые, натруженные. И заговорила она с уверенностью человека, привычного к тому, чтобы его уважали.

– Мы слышали, что ты сделала, девка-ведьма. Как ты призвала тварь из дыма и теней, чтобы та исцелила твоего брата. Да, магия приносит лишь несчастья, все мы это знаем. И всё же… кто исцеляет, тот следует Путём. Это усложняет дело.

Женщина задумчиво пощипывала себя за руку, коричневую от работы. Следующие её слова прозвучали робко и неуверенно.

– Про внука моего два дня уже ничего не слышно, – сказала она. – Он за деревней живёт, в казармах. На серого плаща учился, хотя я этого никогда не одобряла: что толку готовиться к войне, которой, может, никогда и не случится? Может, кое-кто в серые плащи и из гордыни подался, да только не Итан. Итан мальчик тихий, скромный…

Женщина откашлялась и посмотрела Каре прямо в глаза.

– Я была бы рада увидеть его снова, – закончила она.

Казалось, слова старухи отворили какой-то шлюз – безмолвную комнату враз затопило криками и мольбами.

– Доченька моя! Пять годиков ей всего!..

– Моя семья укрылась в школе, и больше мы не виделись…

– Мужа моего, спаси моего мужа!..

– Мою жену!..