Кара коснулась паутинки. Паутинка немедленно погасла.
Внезапная темнота распространялась по сияющим нитям стремительно, как пламя по пролитому керосину. Серебристый свет угасал, нить за нитью.
Но прежде чем Кара очутилась в полной темноте, она увидела нечто огромное и шустрое. Девочка не сумела разглядеть его как следует – оно двигалось слишком быстро, – она успела заметить лишь множество ног и нечто вроде длинных бескостных рук. Существо чинило сеть, растягивая новую нить немыслимо проворными лапками. Оно недовольно тараторило, бранясь на Кару за то, что та ему всё испортила.
Когда существо закончило работу, сеть сделалась не такой, как раньше, но освещала всё вокруг она ничуть не хуже. Плетельщик в последний раз грозно зыркнул на Кару, проскользнул в небольшое отверстие меж ветвей и исчез во тьме.
– Спасибо! – сказала Кара. Её голос в этом месте звучал странно – как-то издалека, как будто она разговаривает сама с собой через реку.
Кара не знала, что делать дальше. Разумеется, она уйдёт сразу, как только птица вернёт ей медальон, но ей почему-то казалось, что это случится не раньше, чем… чем она сделает то, зачем её сюда привели. «Может быть, если оглядеться по сторонам, я что-нибудь пойму». В конце концов, вряд ли от неё требовалось обыскать всю Чащобу – только этот участок, озарённый серебряным светом. Если Кара не найдёт ничего интересного, она просто возьмёт и уйдёт домой, махнув рукой на медальон. А в тёмную часть леса она не пойдёт ни за что на свете. Даже Карино любопытство имеет свои пределы.
Решив так, Кара взялась за поиски. Она понятия не имела, что именно ищет, поэтому ходила очень осторожно, пристально вглядываясь во всё вокруг. Она от всей души надеялась определить, что ей надо найти, ощутив его важность.
И она нашла.
Эта штука была как раз подходящей формы и размера, и всё же Кара не думала, что этот панцирь – черепаший. По крайней мере, она сроду не видела таких черепах, как эта. Для начала, панцирь был изукрашен угольно-оранжевыми спиралями, в которых угадывался некий скрытый смысл. Однако когда Кара нагнулась поближе, чтобы получше разобрать эти знаки, голова взорвалась мучительным зудением.
Девочка поспешно отвернулась. Если в этих знаках и таится некое потаённое значение, она об этом ничего знать не хочет.
Когда Кара снова посмотрела на панцирь, на нём сидела одноглазая птица. Медальон болтался у неё в когтях.
Кара потянулась за ним – птица отскочила прочь.
– Отдай! – воскликнула Кара.
Птица уставилась на неё суровым, но ободряющим карим глазом.
«Со временем. Сперва это!»