– Всё, хватит! – воскликнула Кара.
Животные исчезли. Некоторые разлетелись или убежали в лес, другие просто мигнули и пропали. Кара мешком рухнула на землю. Она слишком устала, чтобы задумываться о том, в чём разница. Она больше не чувствовала этой боли, этой неутолимой жажды. Она вообще ничего не чувствовала.
Кара закрыла глаза.
Когда она открыла их снова, солнце уже миновало половину небосвода, а над ней стояла Грейс.
Кара вскочила на ноги – куда быстрее, чем следовало бы, – и земля опрокинулась навстречу её рукам. Во рту появился вкус желчи, и ей пришлось переждать, пока не минует головокружение.
Грейс заботливо потёрла ей спинку.
– Ну-ну! – сказала она. – Ты, никак, заболела? Может, папу позвать? Твой папа наверняка знает, что делать. Уж он-то специалист по части плохого здоровья, а, Кара?
Каре ужасно хотелось ударить Грейс, но она была не уверена, что устоит на одной руке. И к тому же позади своей госпожи уродливой тенью маячил Саймон. Это сейчас его лицо выглядело тупым и безжизненным, но как только она стукнет Грейс, он тут же оживёт!
– Экое странное место ты выбрала для спанья! – сказала Грейс. – А может, ты ждала Чёрного Человека? Или своего дружка-Вонючку? Вот когда я стану фен-де, подобные неподобающие отношения будут запрещены!
Кара попыталась было ответить, но во рту так пересохло, что говорить она не могла. И ещё ей отчаянно хотелось есть, как будто несколько дней маковой росинки во рту не было.
«Я использовала слишком много магии. Больше, чем способно вместить моё тело».
– Ой, а это у нас что такое? – спросила Грейс, заметив нечто на земле.
Гримуар!
Кара кинулась было к книге, но Саймон успел первым. Он схватил книгу двумя пальцами и поднял её, держа руку на отлёте, как будто поймал ядовитую змею.
Грейс пристроила тросточку на локоть и протянула руки.
– Давай сюда! – велела она.
Саймон замотал головой.
Грейс разинула рот. Кара впервые в жизни видела её удивлённой.
– Давай сюда! – повторила она. – Сейчас же!
К Каре начали возвращаться силы, и хотя мир перед глазами по-прежнему пошатывался, она всё-таки сумела подняться на ноги.
– Это так, ерунда, – сказала она. Её слова почти не нарушили молчания. – Просто чистый блокнот.
Грейс, не обращая на неё внимания, оперлась на трость и подошла поближе к Саймону. Саймон остался стоять на месте, но повернулся к ней спиной. Когда Грейс подошла ещё ближе, он крепко зажмурился, прижал гримуар к груди и тихонько заскулил, как будто прикосновение книги причиняло ему боль.
– Саймон… – позвала Грейс. Голос у неё был мягкий, завораживающий. – Саймон… Саймон…