— Гуннар на связи, — коротко оповестил тот же женский голос и пропал.
— Мы на точке, объект захвачен, — раздался голос здоровяка. — Клео… получила незначительные повреждения. Ничего серьёзного, мы вовремя успели.
Мысли о сне словно выдуло из головы Грэма. Выпрямившись в кресле, он напряжённо уставился на комм, словно ожидая увидеть Эйнджелу.
— Что за повреждения? — требовательно спросил он.
Гуннар на миг замешкался, но всё же с крайней неохотой ответил:
— Порезы. Ублюдок раскусил её и успел чуть-чуть поиграться…
Свитари закусила губу и молча уставилась в темноту за окном. А вот капитан молчать не мог. Если фразу Нэйва перевести на цензурный, то капитан спрашивал: как так получилось, что выехавший следом Гуннар умудрился опоздать, и какой тогда вообще смысл в подобной группе прикрытия?
— Вот не надо на меня орать! — огрызнулся Гуннар. — Пробка грёбанная, всё перекрыто из-за сраных праздников, а у меня не траханный членовоз с мигалкой и сраным приоритетом на дороге! Умный? Вот обеспечь мне такое — тогда и будешь орать! А сейчас завали спермоприёмник, сопляк.
Нэйв открыл рот для резкого ответа, но сообразил, что вот сейчас не то время, когда надо затевать скандал. Тем более что Гуннар, как ни крути, прав.
— Извини. Погорячился, — буркнул он.
— Бывает. Тоже извини, — отозвался здоровяк. — В общем, Клео в норме. Шок на фоне нервного истощения и кровопотери.
— Мы едем, — Грэм посмотрел на навигатор. — Расчётное время прибытия — тридцать минут.
— Принял.
— Ты же оставишь его мне? — голос молчавшей до того Свитари прозвучал пугающе-холодно.
— А ты сомневаешься? — хмыкнул Гуннар. — Для тебя, моя кошечка, я всегда оставлю живую мышку. Конец связи.
Комм замолк. Грэм накрыл ладонь Свитари и сказал:
— Я тебе покажу пару приёмов с ножом. Ну, если ты не против.
— Люблю учиться, — сквозь зубы ответила та.
Новый Плимут. Охотничий домик сенатора Шарона
— Итак, — Гуннар обошёл висящего сенатора. — Господин Шарон, вы сильно облегчите мне работу, а себе — жизнь, если честно, как на исповеди, ответите на все вопросы.
Сенатор детально и в красках описал маршрут, коим нужно проследовать Гуннару вместе с его вопросами, продемонстрировав удивительное для воспитанного человека знание площадной брани.
Гуннар сокрушённо поцокал языком.
— Жаль…
Он указал в угол, где на принесённой сверху трофейной шкуре сидела мрачная Эйнджела. Она куталась в плед и смотрела на висящих на цепях мужчин с лихорадочным блеском в запавших глазах.
— Я, пожалуй, попрошу нашу милую даму покинуть помещение и применю кое-что из ваших приёмов на вас. Для очистки совести я даже сделаю аллергопробу на «Болтунишку», но уверен, что вы аллергик, как и все остальные из вашей милой компании извращенцев со станции.