Уже не разрывающую на части боль, но и той, что не сумели снять обезболивающие, хватало, чтобы усилить страх.
Хлестнула короткая очередь, выбивая искры из боковой панели мясорубки — один из бойцов рефлекторно нажал на спуск. В металле появилась строчка круглых отверстий, и все, включая стрелка, попадали на пол.
— Что это? — заорал второй боец, не скрывая испуга.
Ствол его автомата ходил ходуном, словно стрелок был пьян.
Седовласый Халлек молча вырвал из его подсумка аптечку и подполз к эмпату. По мере его приближения чужеродный ужас нарастал. Халлек упрямо сжал челюсти, продолжая своё движение. Добравшись до девушки, он вынул из подсумка инъектор, большим пальцем выбрал нужный режим и ткнул иглу в ногу Эйнджелы. Навязанная эмпатом слабость усилилась, мужчинам нестерпимо захотелось спать, сознание спуталось и… Через пару секунд всё прекратилось.
Халлек облегчённо выдохнул и поднялся на ноги. За его спиной, сконфуженно переговариваясь, вставали боевики.
— Что это было? — поинтересовался один из них.
Кто именно — Халлек, стоя к ним спиной, не видел. Да это его и не волновало — полковнику было абсолютно плевать, какие имена носит его пушечное мясо.
— Знаменитая идиллийская эмпатия, — ответил он. — Снимите сенатора и господина полковника.
— Есть, — боевики отошли к висящим.
Наклонившись, полковник с любопытством вгляделся в лицо спящей девушки.
— Значит, это и есть Лорэй…
— Да… Ох, осторожнее! — последнее восклицание сенатора относилось к бойцам, снявшим его с крюка.
— И ты не мог не поиграть, — хмыкнул Халлек. — Нетерпячка, да?
— Хотел допросить, — сенатор, морщась от боли, принялся растирать руки.
— Допросить… Мне хоть не ври…
— Ну так всем, связанным со станцией, провоцируют аллергию на «Болтуна», — вяло оправдывался Шарон.
— А протестировать автодоком тебе религия не позволяет? — раздражённо бросил Халлек. — Рабам-то зачем аллергия?
Они вообще не должны покидать станцию.
Он достал автодоктор и приладил тот к руке Эйнджелы. Анализ занял меньше минуты и показал отсутствие аллергической реакции на «сыворотку правды».
Халлек протянул руку:
— Дай «Болтуна».
Один из бойцов тут же вложил в ладонь Шермана одноразовый шприц-тюбик белого цвета.
— Вот и весь допрос, — сказал Халлек, показав тюбик сенатору. — Через максимум сорок минут спящая красавица проснётся и будет ласковая и податливая. Без всякого насилия.
Шарон лишь сморщился, будто хлебнул уксуса, но от комментария воздержался, предпочтя вместо этого спросить:
— А те? — и показал глазами на вход.
— Живых взять не удалось, — вздохнул Халлек. — А жаль…