«Ненавижу космос», — подумал Чимбик, делая шаг.
Отделение последовало за ним. Сержант бросил тревожный взгляд на Брауни, но тот держался молодцом, вися посреди «гирлянды» репликантов.
Опустевший автоматический транспортник откорректировал курс и теперь быстро удалялся от летящих по инерции репликантов. Обречённый кораблик нагонят и уничтожат корпораты, уверившись в гибели диверсионной группы.
Репликантов же через пару часов должен подобрать корабль китежской торговой компании. Если всё пройдёт по плану.
Репликантов готовили к такому, но впервые всё происходило по-настоящему. Чимбик просмотрел показания такблоков солдат. Немного нервничали все, включая самого Чимбика: одно дело — учения и совсем другое — когда всё происходит на самом деле. Корабль-эвакуатор может опоздать из-за ошибки штурмана или неполадки оборудования.
Его может задержать для проверки сторожевой корабль. В конце концов, его просто могут задержать в порту, пока не уляжется поднятый репликантами шум.
— Делаем всё, как на учениях, — вслух сказал Чимбик. — Брауни, ты как?
— В норме, садж, — откликнулся тот. — Рука немного болит. Ну, то, что осталось.
Чимбик дал приказ автодоктору Брауни сделать раненому укол обезболивающего. Рана самого сержанта тоже болела, но эта боль не шла ни в какое сравнение с той, что должен был испытывать перенёсший травматическую ампутацию солдат. Будь на месте репликанта обычный человек, в лучшем случае, он пребывал бы в бессознательном состоянии, по уши напичканный препаратами. В худшем — умер от болевого шока.
Но несмотря на браваду Брауни, сержант решил не оставлять его без контроля. Шок от ранения может наложится на шок от болтания в пустоте, и тогда неизвестно, что может произойти.
— Садж, — Брауни перешёл на приватный канал. — Я не облажался?
— Нет, — ответил Чимбик, прекрасно понимая причину вопроса.
Брауни опасался списания. Тяжёлое ранение могло быть воспринято контрольной группой как ошибка, вызванная дефектом изделия. Брак. А брак списывают.
— Ты всё сделал правильно, — не кривя душой, продолжал сержант.
Да, рядовой действовал грамотно. И не его вина, что сбитый вражеским выстрелом кусок стенной панели сыграль роль гильотины, отрубившей Брауни руку. Но как на это посмотрят при разборе операции? И не сочтут ли нерентабельным лечение повреждённого репликанта?
— Тебя подлатают и вернут, — убеждённо заявил Чимбик.
А сам решил, что не позволит списать Брауни. Даже если для этого придётся выжечь и сотрудников контрольной группы. Как тех тварей совсем недавно.
— Принял, — в голосе Брауни звучало неподдельное облегчение.