Сегодня вечером и всегда (Робертс) - страница 112

Толчки в животе вроде бы прекратились. Кэйси подошла к постели, легла и заснула.


Доктор Бреннан смотрел, как Кэйси, стоя на коленях, полола грядки. Она просто цвела, и о ее физическом состоянии он не беспокоился. Она была олицетворением здоровья и силы. Она опять стала относиться к происходящему в жизни с обычной своей энергией. Он ею гордился.

Правда, сильно сомневался относительно мудрости ее решения, но она была совершенно уверена в своей правоте. Он подумывал снова поговорить с ней о Джордане, но решил подождать до родов. Спорить с нею сейчас было бессмысленно, да, пожалуй, и вредно. Больше всего сейчас следует заботиться о будущем ребенке. И его матери. А остальное решится позже.

– Не понимаю, зачем я посадила перуанские бобы, – пробормотала она, вырывая пробравшийся на грядку сорняк, – но мне нравится, какие они большие и круглые. Их, наверное, можно будет покрасить бронзовой краской.

Она уселась на пятки и отряхнула руки.

– А несколько помидоров уже созрело, – сказала она деду, – и ты сможешь славно поужинать ими и той кукурузой, которой Ллойд Крамер расплатился с тобой за свой аппендикс.

Кэйси заслонила рукой глаза от яркого солнечного света и улыбнулась деду.

– Да и сделка оказалась очень выгодной. Его аппендикс был в скверном состоянии.

– Ты ужасно расчетливый человек. Кэйси протянула руку, и он помог ей подняться на ноги, она поцеловала его со своей обычной жизнерадостностью. Наконец старик видел перед собой свою прежнюю Кэйси. И это было замечательно.

– Как ты думаешь, надо полить огород? Дождя не было уже неделю. Доктор взглянул на небо.

– Полить – вернейший способ его вызвать. Дождик явно не помешал бы. От жары ты не спишь по ночам.

– Не только от жары. – Кэйси похлопала себя по животу. – Не волнуйся, я не устала, – засмеялась она. – У меня энергии хватит на всех нас.

– Ты сегодня пила молоко?

– Смотри, моя морковь увядает, – ловко увильнула Кэйси от неприятной темы. – Надо бы полить.

– Я полью ее, когда спадет жара, – дед знал все ее ухищрения. – Иди и выпей молока.

– Меня вырвет, – пригрозила она.

– Тебе не удавалось провести меня с тех пор, как тебе исполнилось двенадцать.

Кэйси прищурилась. Она знала, что он точь-в-точь так же упрям, как она сама.

– Я сделаю на обед картофельную запеканку и ванильный крем. А молока я уже выпила достаточно.

– Растолстеешь.

– Куда уж больше!

И она поспешила в кухню, прежде чем дед успел что-либо ответить.

Кэйси сидела в кухне и чистила картофель. Перед ней уже возвышалась маленькая, но неуклонно растущая картофельная горка. Было что-то успокаивающее в этом простом, не требующем умственного напряжения занятии. Она как-то незаметно для себя начистила куда больше, чем они с дедушкой могли съесть за ужином. «У нас останется. Придется потом доедать целую неделю. Вот эта – последняя, – пообещала она себе. – Или же пригласим на обед соседей».