- Слушаюсь, товарищ начальник.
Когда я уже уходила и Сергей, как всегда галантный, подавал мне пальто, то как бы невзначай он заметил:
- Мне звонил Марк и заявил, что тут же вылетает в Москву, но я ему ответил, что если он вернется, не завершив порученного дела, то может считать себя уволенным. Конечно, я поступил круто, но, надеюсь, ты не возражаешь?
Я не возражала, наоборот, была благодарна Сергею, который так хорошо меня понимал. Мой муж уже несколько лет работал в «Ксанте» у старшего брата, занимаясь в основном бумажно-компьютерными делами: он прослеживал, куда уходят капиталы и каким образом они отмываются, и поэтому ему часто приходилось ездить за рубеж. К банальной уголовщине он никакого отношения не имел, да, впрочем, и детективное агентство давно отказалось от таких дел, идя навстречу исключительно ради меня - ну и, конечно, ради очень богатеньких Буратино, которые не стесняются выложить крупную сумму зелененькими. Марк, при всех его достоинствах, ненавидит эмансипированных женщин; я бы сказала, что он настоящий домостроевец - в частности, он считает, что жена должна сидеть дома, а уж если она не может не работать, то пусть она это делает в четырех стенах.
Ревнивый по природе, он очень ревниво относился и ко всем моим предыдущим занятиям, но, как ни странно, с одобрением воспринял мою работу на телевидении. Может быть, ему нравилось, что его жену узнают на улице; может быть, он понимал, что мне необходимо чем-то основательно себя занять, пока он в командировках, - не знаю. Но так продолжалось до первых серьезных неприятностей. Теперь он наверняка будет настаивать на том, чтобы я все бросила и вообще не выходила из квартиры, покуда преступление не раскроют, - и как я ни соскучилась по мужу, как ни дорога мне была его моральная поддержка, все же предпочитала подождать, пока он немного остынет.
А пока слава богу, что его нет в Москве, - он не помешает мне совать нос не в свое дело, то есть искать убийцу. Чем я хуже мисс Джейн Марпл?
Похороны состоялись через три дня. День был мерзопакостный, снежная крупа падала на нас с небес, слегка присыпая черную скользкую грязь под ногами. Дрожа от холода в своем модном и тоненьком пальто, которое так непредусмотрительно с утра надела, я радовалась про себя, что не была на отпевании в церкви, а то, чем еще черт не шутит, вскоре пришлось бы хоронить еще одну телеведущую. Мы все, съемочная группа, жались в хвосте похоронной процессии, которую возглавляли члены семьи и руководители телеканалов, и чувствовали себя бедными родственниками, допущенными на церемонию из приличия.