– Джимми закатывает вечеринку. Не пройдет и пары часов, как кто-нибудь, надравшись, скинет в бассейн пивной бочонок.
– Ух ты! Звучит страшно весело, – закатила глаза Кэссиди.
– А чем ты занималась в пятничные вечера до того, как переехала сюда?
Она покачала головой, немного помешкала, а потом сумбурно рассказала о тайных вечеринках, устраиваемых в научных лабораториях в ее школе-интернате.
– Нам приходилось тайком выбираться из общежития по старым коммуникационным тоннелям. Ожог от трубы считался чем-то вроде знака отличия. Думаю, начало этому в свое время положили друзья брата. Наверное, все это звучит глупо.
– Ничего подобного.
Вот пивная вечеринка Джимми в честь возвращения в школу – глупость. Только я об этом промолчал.
Вечером кампус, окруженный мягкими склонами гор, дарил ощущение покоя. В город вели две узенькие полосы дороги. На склонах росли сотни деревьев авокадо. Изредка спускавшиеся с гор койоты наводили страх на жителей ближайшего жилого комплекса.
Живущим здесь людям нравилось собираться толпой, чтобы прогнать койота обратно в его авокадную рощу, избавиться от нарушителя спокойствия нашего идеального маленького общества. Приключений здесь никто не искал. Их сразу же спроваживали.
Мы с Кэссиди дошли до парковки. Там стояла только моя «Вольво», тюнинговая «Хонда» Джастина Вонга и фургон с привязанной сверху доской для серфинга.
– А где твоя машина? – удивился я.
Кэссиди рассмеялась.
– Мой велик тут же.
И точно, к стойке крепился красный велосипед. Хороший модернизированный велосипед фирмы «Канондейл». Правда, тогда я мало что знал о велосипедах.
– Хм, – уставился я на него.
– Что?
– Ничего. – Воображение нарисовало крутящую педали Кэссиди, мчащуюся на велосипеде мимо клубничных полей. Я еле сдержал улыбку.
– Чтоб ты знал, я забочусь об окружающей среде! – с жаром воскликнула она. – И стараюсь не оставлять после себя «углеродный след».
Я мгновение обдумывал услышанное.
– Пассажир машины тоже ведь не оставляет «углеродный след»?
– Угу.
– Тебя подвезти?
Не знаю, с чего я вдруг решил это предложить. Мои слова мне самому почему-то показались нескромными.
– Здесь бывают койоты, – добавил я неловко, заполняя молчание. – Ночью они иногда спускаются с гор, и я не хочу, чтобы на тебя напали.
– Койоты? – нахмурилась Кэссиди. – Это же волки?
– Ведущие ночной образ жизни, – уточнил я.
– Тебя точно не затруднит меня подвезти?
– Я ведь сам это предложил.
– Хорошо, – согласилась Кэссиди.
В порыве глупого благородства я сказал Кэссиди садиться в машину, пока сам разберусь с велосипедом. И чуть не помер, убирая эту хреновину в багажник.