Кэссиди, как ребенок, показала мне язык.
– Очень по-взрослому. Я думал, мы тут строим из себя студентов.
– Уже нет. Уроки закончены. Пора обедать.
В центре мы купили себе сэндвичи в закусочной «Ли». В детстве казалось, что сеть этих закусочных охватывает весь мир. Как выяснилось, существуют они лишь в Калифорнии.
Мы пересекли улицу, прошли к небольшому каменисто-травяному склону возле искусственно созданного ручья и устроили пикник под тенью дуба. По узкой тропинке наверху проносились велосипедисты, а по другую сторону ручья устроила свой пикник еще одна парочка. Хотя нет, мы с Кэссиди парочкой не были.
Я увеличил громкость на мобильном и включил старый альбом Crystal Castles[19]. Кэссиди срывала крохотные белые цветы и плела из них корону.
– Держи. – Она водрузила венец мне на голову.
Ее лицо было всего в нескольких дюймах от моего. Я видел усыпавшие ее нос веснушки и золотистые искорки в пронзительно синих глазах.
Кэссиди отстранилась, чтобы оценить мой видок с цветочной короной в волосах, и у меня возникло стойкое ощущение, что она знает, как действует на меня, и наслаждается этим.
– И когда мне будет позволено это снять? – поинтересовался я.
– Когда ответишь, куда будешь поступать, – озорно ответила она.
Я пожал плечами. Вопрос был легким.
– Наверное, сюда. Или в другой ближайший государственный институт.
Кэссиди этот ответ не понравился.
– Значит, вот как? Тебя устраивает всю свою жизнь не высовывать носа за пределы двадцати квадратных миль?
Я молча снял корону и покрутил, разглядывая.
– Меня, понимаешь ли, теперь вряд ли куда пригласят.
– Оу. – Щеки Кэссиди порозовели, и она несколько секунд нервно теребила салфетку. – Прости. Я не подумала об этом.
– Да ничего. Государственные университеты мало чем отличаются друг от друга. Я же не стремлюсь попасть в Лигу Плюща[20].
– Почему нет? – полюбопытствовала Кэссиди. – Из Бэрроуз все туда метят.
Я не привык к вопросам такого сорта: «Почему не Гарвард или Йель?» Ответ очевиден: потому что никто от меня не ждет поступления в подобный университет. Я никогда не выказывал интереса к академическому обучению, да и в теннис играл, надеясь всего лишь поучаствовать в чемпионате штата, а не в Олимпийских играх. Большая часть моих одноклассников, включая и меня самого, даже никогда не видели снега.
– Вряд ли для меня это подходящее место, – наконец сказал я.
– Ну конечно же, нет, о чем ты. – В голосе Кэссиди проскользнули презрительные нотки. – Твое место среди безмозглых качков, которые выигрывают состязания в популярности, и девчонок-пустышек, которые их боготворят.