Я не планировал большого романтического вечера, но никто из нас не хотел возвращаться домой, поэтому я предложил показать Кэссиди старый замковый парк: замечательная детская площадка с огромной бетонной крепостью, построенной еще в восьмидесятых. В детстве я там часто играл.
По дороге туда Кэссиди обнаружила, что я никогда не пробовал шоколадный батончик «Тоблерон». По ее мнению, это было совершенно неприемлемо, поэтому мы остановились у магазина. Пока мы стояли у кассы, за нами выстроилась чуть ли не вся наша школьная футбольная команда. Парни покупали две дюжины флаконов кулинарного антипригарного спрея. Картина была бесподобной, и от потрясения я даже не засмеялся.
Кэссиди бросила на меня взгляд, на ее губах играла усмешка.
– Привет, – обернулся я к стоящим сзади.
Коннор, квотербек, кажется, удивился, увидев меня – хотя, конечно, не так сильно, как я, увидев весь основной состав футбольной команды, затаривающийся антипригарным спреем.
– Фолкнер, – поздоровался он, а потом кивнул Кэссиди: – Подружка.
Он был пьян в стельку, и от него несло перегаром. Оставалось надеяться, что в их компании есть «трезвый водитель».
– Они у вас разного вида, – вежливо заметила Кэссиди, кивнув на антипригарный спрей. – Не знаю, обратили ли вы на это внимание.
Я еле сдержал смешок. Творившееся было дичью несусветной. И самое забавное, что кассиром работал школьник, скорее всего – одиннадцатиклассник. На его лице был написан ужас, ведь ему придется пробивать спреи каждому члену школьной команды.
– Мы в курсе, спасибо, – смутился Коннор так, словно мы застукали его за покупкой пачки самых маленьких презервативов. По правде говоря, это вызвало бы меньшее удивление, чем происходящее.
Я быстро оплатил наши покупки и вывел Кэссиди на стоянку, где мы расхохотались.
– Что это было? – переводя дыхание, спросила она.
– Похоже, основной состав нашей школьной команды покупает двадцать четыре флакона кулинарного антипригарного спрея.
– О боже, – простонала Кэссиди. – Я сейчас умру от смеха.
Мы все еще смеялись, когда я въехал на пустую стоянку замкового парка.
– Может, это какой-то ритуал? – размышляла Кэссиди. – К примеру, они должны обрызгаться спреем и сыграть в контактный футбол?
– Поверь мне, если бы так и было, я бы об этом знал. Парни из теннисной команды тогда бы вволю поиздевались над футболистами. – Как будто мы и так их на смех ни поднимали. Мы играли в теннис – благородную игру, популярную в загородных клубах для избранных, а футболисты надевали свою защиту и налетали друг на друга, как дикари.