Вслушиваясь в хлопки и шелест палатки, я думал про Ану. Девушка была, с моей точки зрения, поразительно красивая и одновременно умная. Мой земной опыт говорил, что в том положении, в котором она сейчас, я имел все шансы, не сейчас, так вскоре, стать ей по-настоящему близким. Было очень странно, что при этом я чувствовал вину и беспокойство. Я был уверен, что мои поиски и приключения рано или поздно закончатся. И это будет не счастливый конец. Уже как минимум дважды я был на грани смерти. И оба раза, в той или иной мере, был обязан спасением моей скелле. Я чувствовал, что, связавшись со мной, она останется рядом до конца. Нас и так уже объединяло нечто гораздо большее, чем простая химия. Я был на краю. Еще шаг, и дороги назад не будет – я не смогу бросить эту женщину, отговорившись заботой о ее будущем, о ее семье. И я не смогу жить семьей – строить дом, растить детей, нянчить внуков. Я уже отравлен тайной, отравлен близостью к космическим загадкам, к неведомому. Один раз прикоснувшись к этому, становишься наркоманом, обреченным искать ответы на вопросы. Я мог бы остепениться в Облачном крае – Садух будет счастлив. Здесь я бы стал уважаемым человеком, да я уже и был им, построил бы собственный замок, флот воздушных судов, открыл бы аэропорт, сражался бы со скелле, посылая на их головы управляемые и неуправляемые снаряды, создавал бы магическую артиллерию, авиацию и ракетные войска. Может быть, сам стал бы аристократом – вот что было нужно моей скелле! А на самом деле вместо всего этого я попрусь на неведомый восток, за хребет, искать сам не знаю что. Хотя почему не знаю – знаю. Я хочу скакать по космосу между планетами, я хочу вернуться на Землю, не как беглец, а как исследователь, открывший новую Америку. Да какую Америку – множество Америк. Не нужен мне замок, когда рядом – космос.
И что же в итоге? В итоге я решил, как настоящий мужчина, переложить всю ответственность на женщину – надо быть честным с девушкой, и пусть она сама решает.
Кстати, где она? Я выбрался из палатки в темноту беззвездной ночи. Шумит ветер, темно. Показалось, что где-то на краю обрыва что-то тоненько подвывает. Я двинулся вперед, подсвечивая дорогу светодиодным фонариком.
На краю обрыва, над пропастью, распахнувшейся над долиной, сидела крохотная фигурка и, как мне показалось, плакала. Стоило мне подойти ближе, резкий голос девушки потребовал:
– Илья, немедленно уходи.
– Ань, что случилось? – я не останавливался.
Девушка почти закричала:
– Уйди, это опасно! Ты не понимаешь! Уйди!
– Хорошо, хорошо. Ухожу.