Вот и на этот раз, продвигаясь в предвечерних сумерках в сторону избушки по затесям, думал о том, что в угодьях некстати появились волки, и если их не выжить с этого урочища, то они много бед наделают… Давно их не было в этих местах; ещё отец имел с ними встречу, но когда он убил двух матёрых волков, стая покинула эти места; и вот в этом году, видимо, ещё с прошедшей весны, они поселились здесь. Нет… Надо найти, где у них логово, а там уж не оплошать…
Смеркалось… Но гнуса в тайге уже не было, и дышалось легко… Воздух был свеж и настоян на таёжных травах и хвое… Где-то вдали, у старых скал, залаяли собаки. Их голоса ещё неясно, но были уже слышны. Они раздавались несколько в стороне от путика, но по ходу к охотничьей избушке. Трофим ускорил шаг, голоса собак то удалялись, то приближались, они кружили по тайге, но где-то в одном месте. Вскоре впереди мелькнула елань. Осторожно подойдя к опушке, Трофим остановился в густом и мелком ельнике. Перед ним была поляна. В центре её, возле валуна, обросшего и покрытого мхом, стоял Волрад, а рядом с ним… волчица? Динка была дальше у пихты, удивлённо смотрела на них и изредка лаяла. Она не понимала, что происходит. А недалеко от волчицы стояли два лобастеньких серых волчонка и так же удивлённо вглядывались то в Волрада, то в волчицу-мать…
Трофим медленно и осторожно поднял карабин и передёрнул затвор. Щелчок мгновенно изменил всю картину. Волрад молниеносно развернулся в сторону хозяина и оскалил клыки, в то же время своим телом защищая волчицу… Волчица, взглянув жёлтыми пронзительными глазами в сторону Трофима, издала негромкий звук и вместе с волчатами исчезла в кустах… Динка, бросившись за ней, вскоре вернулась… Трофим, медленно опустив карабин, смотрел на Волрада. У того на загривке шерсть медленно опала… Глядя на Трофима, он подошёл к нему и сел возле него на задние лапы. Поднял голову и посмотрел внимательно в глаза Трофима. Трофим не отвёл глаз, он всё понял…
Четыре года назад в соседней деревне охотники нашли логово, убили волчицу, а волчат привезли. В то время там был Трофим, он и взял к себе на воспитание самого лобастенького волчонка с белой отметиной на передней лапе. Это был волчонок-полукровка. Прошло время, волчонок подрос и очень привязался к Трофиму. Куда хозяин, туда и он. Рос вольным и нетрусливым. Вскоре в деревне, где он рос, все собаки при виде его убегали и прятались в подворотни. В драке он не уступал никому, а побеждая, ставил переднюю лапу на грудь побеждённому и гордо поднимал голову, и побеждённый пёс больше никогда не становился у него на пути. Высокий в холке, с крепкими передними ногами, большой лобастой головой, с небольшой отметиной на передней лапе, он от родителей унаследовал характер и стать волка, а также частицу от домашнего пса. Дом Трофим никогда не замыкал — ни к чему. Волрад был надёжнее замка. Любимым местом его было крыльцо. Положив голову на лапы, Волрад внимательно следил, что происходит во дворе, и если что не так — поднимал голову. И это знали все домочадцы, так что дисциплина была во дворе на высоте. Взрослея и мужая, он быстро набирался опыта и стал настоящим помощником Трофиму на охоте и дома. Вот уже какой год Трофим был с фартом и без добычи не возвращался из тайги. Динка — хорошая лайка, но до Волрада ей далеко, она больше соболятница, а Волрад — по крупному зверю: сохатому, медведю. Молчаливый, лишний раз не залает; учуяв след, он стороной обгонял зверя и останавливал его спереди, а затем, кружа вокруг него, незлобно и кротко лаял… Зверь к его голосу привыкал и не пугался, а в это время Трофим незаметно подкрадывался и делал удачный выстрел. Так и охотились все эти годы: с Динкой — на соболя, куницу, а с Волрадом — на крупного зверя. Волрад — это имя для него придумал Трофим, когда вёз домой к себе волчонка, а тот прижался к нему и заснул, а во сне скулил и двигал лапами. И подумал тогда Трофим, что волчонку он очень рад, — так и получилось имя Волрад. Скоро волчонок стал на это имя отзываться, да и Трофим привык.