Она улыбнулась:
— Проголодались?
— Практически умираю от голода. Вам не кажется, что этот холодный ветер возбуждает аппетит?
— Хорошо, пообедаем где-нибудь по дороге… Мне не терпится разыскать отца.
— А вам не кажется, что мы уже опоздали? К этому времени его вполне могла задержать полиция.
— Она, конечно, действует быстро! — вздохнула Кэрол. — Все возможно. *
Солнцё садилось, океан потемнел, только белые барашкй, гонимые ветром, вспыхивали в последних лучах заходящего солнца. Справа на западе чернел резко очерченный силуэт Чэннел-Айленда.
— Пожалуй, пора включить фары, — пробормотала Кэрол.
Они миновали Вентуру и приближались к Камарилло. Мейсон спросил:
— Как вам кажется, когда ваш отец уехал из мотеля?
Она на секунду отвела взгляд от дороги и посмотрела на адвоката:
— Не знаю… А что?
— Просто мне пришла одна мысль.
— Откуда ж мне знать?
— Понятно.
Машина, урча, поднималась по Конеджо-Грейд, промчалась холмистым плато с редкими могучими дубами. Ветер немного улегся, на потемневшем небе зажглись звезды.
В скором времени, минуя пограничный знак Лос-Анджелеса, машина въехала в город, а минут через пятнадцать — двадцать Кэрол сообщила:
— Сейчас будет ресторан, где обычно обедает мой отец, когда едет по этой дороге. Есть шанс застать его там, если только он выехал из мотеля незадолго до нас.
— В таком случае мы должны были бы встретиться с ним на шоссе, — заметил Мейсон.
— Может быть, все именно так и было, я не знаю, на какой машине он ехал. Вон видите впереди красную неоновую вывеску — «Хижина Доба»?
Мейсон промолчал.
Кэрол, ловко пристроив машину на стоянке, выключила зажигание. Пока она запирала машину на ключ, Мейсон осмотрелся и заметил припаркованную напротив машину с красной мигалкой на крыше.
— Похоже, что полиция тоже здесь ужинает! — сказал он.
— Да, обычно здесь едят дорожные патрули.
— "Но это не транспортная полиция.
Кэрол ничего не ответила. Мейсон осторожно взял ее за локоть и повел в «Хижину Доба».
В обеденном зале было штук пятнадцать столов. В гигантском камине потрескивали дубовые поленья, распространяя приятное тепло. Хозяйка, облаченная в костюм испанской танцовщицы, черноглазая, черноволосая, одарила заученной улыбкой Мейсона и указала им на свободный столик.
Кэрол вдруг громко вскрикнула и устремилась в левый угол, где за столиком беседовали три человека.
Мейсон увидел рослого силача с коротко подстриженными седыми усами и зоркими серыми глазами, которые радостно засияли при виде девушки.
— Хэлло, пап! Каким ветром тебя занесло сюда? т— воскликнула Кэрол.
Все трое мужчин одновременно поднялись со стульев. Мейсон, подойдя к столику следом за Кэрол, поклонился человеку с седыми усами и сказал: