Верховный в разговор не вступал, по-прежнему курил. К «форду» подбежал Борис Локтев – помочь, если нужно. Но больше, надо думать, для того, чтобы тоже посмотреть на Вождя. Вместе с Мишей он ловко прицепил «форд» к Т-34, махнул рукой Ивану Лесовому – тащи! Тот взялся за рычаги, и танк медленно пополз назад, выволакивая «форд» на ровное место.
«Тридцатьчетвёрку» Капотова послали к севшему в грязи «паккарду» – тоже вытянуть и дотащить до шоссе. В лимузине потихоньку мёрз водитель: мотор был выключен – надо беречь дорогой американский бензин. Третий Т-34, старшины Смирнова, оставили на месте – прикрывать отход, на всякий случай. Передовая же близко.
Как выяснилось, предосторожность оказалась не напрасной: немцы, обстреляв из гаубиц позицию реактивных миномётов, послали в разведку кавалеристов – узнать, удалось ли задеть хоть кого-то. Конники, пройдя через лес, заметили на раскисшей грунтовке две прочно застрявшие легковые автомашины и возле них – три советских танка. Но вступать в бой не стали – слишком хорошо знали, что такое Т-34. Стояли неподвижно и наблюдали издалека. А затем вернулись назад – доложить, что русским опять удалось уйти безнаказанно. Знали бы они, кого только что упустили…
Костина «тридцатьчетвёрка» благополучно дотащила «форд» до шоссе (вместе с товарищем Сталиным, строгим генералом и двумя охранниками), а танк сержанта Капотова – бронированный «паккард». Верховный пересел из «форда» в свою машину, приказал: «В Москву!» Но перед этим подошёл к Косте (тот стоял навытяжку у своего Т-34), пожал руку и протянул пачку «Герцеговины Флор»: берите, товарищи, это вам. От меня лично. И ещё раз поблагодарил экипаж за помощь.
Костя звонко отчеканил: «Служу трудовому народу!» И быстро убрал папиросы за пазуху – чтобы не намокли под летящим снегом. А про себя подумал: «Надо же, второй раз за месяц вижу товарища Сталина. Расскажу в батальоне – не поверят. Хотя ребята подтвердят – сами же всё видели…»
Автомобили направились по Волоколамскому шоссе к Москве и скоро скрылись из виду: темнота сгущалась, а снегопад постепенно усиливался. Костя же честно разделил папиросы на всех в своём экипаже – каждому досталось по три штуки. Про себя решил: покурю потом, когда выпадет свободная минутка. Но не один, а обязательно среди других молодых командиров, своих товарищей. И расскажет им об этой удивительной встрече с товарищем Сталиным – в сосновом лесу, на размокшей грунтовке. Ребята, конечно же, не поверят, но он позовёт своих, и они подтвердят.
Вот тогда и посыплются нетерпеливые вопросы! А он будет не спеша курить и небрежно на них отвечать. В конце же разговора непременно бросит: «Да, хорошие папиросы курит товарищ Сталин, теперь буду покупать только их». И уберёт бесценную папиросную коробку поглубже в карман. Подальше от чужих взглядов и жадных рук. Может быть, удастся сохранить её до конца войны. На всю жизнь, на память…