— Долго нет Чаркина, — с беспокойством проговорил Марин.
— Не легкая задача отыскать спуск, — отозвался Седых. — Недаром здесь у фрицев нет охраны.
Марин вплотную придвинулся к капитану:
— И все-таки незамеченными мы можем пройти только в этом месте. На море десятибалльный шторм, ни катер, ни лодка пристать не могут; парашютного десанта при таком ветре они, конечно, не опасаются. — Он посмотрел на часы. — Половина пятого, времени не так уж много.
Седых накрылся плащпалаткой. В темноте отчетливо засветились стрелки и цифры.
— Да, половина пятого, — подтвердил он.
Марин опустил бинокль.
— Хоть глаза и устали, а вижу там сторожевое охранение, — показал он вниз. — Как будто по временам появляется свет.
Несколько минут наблюдали молча.
— Фары от машины! — почти в один голос проговорили оба.
— Это дорога к аэродрому или к базе, — уверенно сказал Марин. — Конечно, это свет от фар. Товарищ капитан, вы возьмите на себя базу, я — аэродром, отвлеку внимание охраны, — и подумал: «Отдаю распоряжение, как будто мы уже спустились с этой скалы… Все же мы спустимся и выполним боевой приказ!»
Посыпался мелкий сухой снег. Ветер больно хлестал в лицо, в несколько минут наметал сугробы и так же быстро их разбрасывал. Вдруг снег пошел сплошной стеной, точно хотел похоронить здесь разведчиков.
Прошло минут пятнадцать, снежная пелена умчалась в темноту, а на скале по-прежнему буйствовал насквозь пронизывающий ветер.
У Марина начала ныть спина. Он, как и другие, очень продрог и старался движениями рук хоть немного согреться. Этот поход был для него настоящим экзаменом. Немало пришлось доказывать, что он может и должен участвовать в нем, так как отлично знает эту местность, имеет опыт партизанской войны. До этого он уже был в небольших рейдах. Особенно тяжелы были первые два похода. Он видел — бойцы старались идти медленнее, выбирали наиболее легкую дорогу. Это и трогало и в то же время заставляло страдать. Все же ежедневные гимнастические упражнения, тренировки сделали свое дело — в последних разведках он уже шел наравне с другими…
Наконец вернулся старшина Чаркин с тремя пограничниками.
— Нашли что-нибудь или опять ничего? — быстро спросил Марин.
Чаркин подсел к Марину и Седых, потом лег рядом.
— Почти что так, товарищ старший лейтенант, — сокрушенно проговорил Чаркин. — Есть спуск по ущелью, но ведет прямо в море. Вода на дне ущелья то появляется, то уходит.
— Спускался?
— Дыханье ветер забивает, товарищ старший лейтенант. — Чаркин закрыл лицо воротником полушубка. — По веревке спускался. Спуск хороший, и ущелье с заворотом. — Чаркин сделал в темноте широкий жест рукой. — Вот ежели бумагу свернуть в трубку, сплюснуть да одну сторону отогнуть, такой вот формы и будет ущелье. А спускаться можно свободно, даже площадочки попадаются для передышки… Только на дне ущелья, как я уже докладывал, вода то прибудет, то убудет.